Оба сержанта вскинули головы.
- Баба?
- Ну, вон Шмель говорит, что да. Не
знаю, как он там проверял…
- Не до того было, - это уже я.
- Не оправдывайся.
- Ладно, как выходить будем,
командир?
- Это моя забота. Не парьтесь.
- Ну-ну…
Жук распределил обязанности. К двум
раненным морпехам присоединился Муха, поймавший срикошетившую от
скалы пулю. Дырки не получилось, «лифчик» с магазинами спас, но
пара сломанных ребер и синяк в полбока не давали ему нормально
дышать. В итоге, мы с Осой присматривали за верхней тропой, а Пчела
с тремя новыми членами отряда пас низ. Жук остался у пещеры, как
резерв, и стал заодно кашеварить. Теперь можно не прятаться,
поэтому развели нормальный костер. Гнус остался возле пленницы.
Все хорошо, конечно. Но как он
собирается нас отсюда вытаскивать? У него что еще и внутри горы лаз
есть? Посмотрим. Мне он все равно уже нравится. Морпехов спас, а
мог бы просто отсидеться. Что ему солдатская жизнь? А полез сам
вперед. Чудак…
25 жменя 815 года. Вечер. Сизое
ущелье. Гнус.
Рука лейтенанта повисла в моих руках, а на его лице застыло
удивленно-обиженное выражение. Как же так? Войны нет, а тут…
И как-то мне спокойно стало. С чего вдруг? Двадцать трупов
вокруг, и часть из них нами сделана, а я как будто бы на отдыхе. На
морском побережье… Соленая вода… Чайки орут… Девушки загорают…
Спокойствие…
Ну, не так, конечно. Спокойно, но зло. Очень зло. Просто
очень-очень зло. И одно желание осталось – выжить и всех, кто это
происходящее удумал, наказать. И сделать так, чтобы больше никто и
никогда не захотел такое вытворять. И втемяшить это всем в тупые
башки. С самого детства. И очень крепко. Очень-очень. А тем, кто не
поймет, эти башки поотрывать. Чтобы они другим нормально жить не
мешали. Нормально? А как? Не знаю, но по-крайней мере без убийств.
Без крови.
Размечтался. Бобер контулукский. Нет,
как крот. Слепой, ничего невидящий крот. И ради чего все это?
Деньги? Власть? Чьи-то амбиции? Надо было самому отказаться от
власти, чтобы выполнять чьи-то идиотские приказы. Все хватит:
«лучше выстрелить и не попасть, чем прицелиться и не выстрелить».
Ха, я все-таки Северный граф! Граф… граф… «Мать, мать», - по
привычке разнесло эхо».
Подошел к пленнице, вытащил нож и
разрезал веревки на руках.