Тайны Шорошмы - страница 6

Шрифт
Интервал


Уже через несколько дней я отказался идти в школу – «Каждый день что ли ходить?» – «А ты как думал? – отвечала мать – одевайся быстрей, брат уже ушёл». – «Конечно, – отвечал я – если бы у меня учительницей была Галина Васильевна, я бы тоже уже ушёл!»

Успокаивало то, что все классы были рядом и я иногда видел Галину Васильевну, каждый раз при виде её я останавливался, она всегда, проходя мимо, улыбалась и здоровалась, оставляя после себя тонкий приятный аромат!

В наше время иногда приходиться бывать на различных мероприятиях – юбилеях, корпоративах, презентациях, церемониях, где всегда много женщин разного возраста, такое ощущение, что они выливают на себя целые флаконы духов, от которых слезятся глаза, воспаляется носовая слизистая и начинается аллергическое чихание. На одной из таких презентаций я вышел на свежий воздух. Стоял тихий летний вечер, мимо прошла женщина и напахнуло чем-то знакомым. Я закрыл глаза, вздохнул!

Да! Это он!

Аромат Галины Васильевны!

Запах учительницы!

Бабушки

Рассказ был написан в разгар пандемии, когда без QR – кода был запрещён вход в столовые, в кафе, в кинотеатры…


Что мы знаем о своих бабушках? Да ничего. В нашей жизни бабушки появляются уже старыми и по мере взросления так старыми и остаются. А ведь они тоже были молодыми! Влюблялись! Выходили замуж!

У меня было две бабушки, одну мы называли – бабушка «Журавлёва», а другую – «наша» бабушка. Бабушка «Журавлёва» была добрая, всегда угощала конфетами, «наша» бабушка была строже, но тоже угощала, только мёдом, так как занималась пчеловодством и держала ульи, особенно мне нравился мёд в сотах! Иногда я присутствовал при её работе с пчёлами, надевал на голову сетку и всегда вздрагивал, когда на сетку садилась пчела. Бабушка же спокойно, голыми руками доставала соты, пчёлы ползали по её рукам, но она не обращала на их внимания.

Отец как-то спросил: «Почему мы бабушку называем Журавлёва, она никакая не Журавлёва, она моя мать, такая же Клыгина, как и вы».

– Но она же живёт с Журавлёвыми.

– Тётя Шура, моя сестра, до замужества была тоже Клыгина, – пытался объяснить отец.

– Но сейчас-то она Журавлёва! – отвечали мы.

Отец только плюнул, так и не сумев нам всё объяснить. А ситуация оказалась забавной – мы бабушку Клыгину называли Журавлёвой, а вторую бабушку, которая к Клыгиным отношения не имела, называли – «нашей».