Огромная кровать с радостью приняла меня, будто ее специально сделали под мой рост и вес. Я уже собрался погрузиться в страну Морфея и пробыть в ней до самого утра, но, как только закрыл глаза, не увидел привычную всем тьму: вместо нее передо мною возник красный цвет. Настолько яркий – до острой рези в глазах. Я сразу почувствовал ужасную боль, словно в зрачки вогнали ножи, а красный цвет – моя кровь, очень яркая кровь. Сейчас, когда я вспоминаю эту боль, мои глаза слезятся, этот цвет выдрессировал их, как Павлов когда-то выдрессировал собак вырабатывать слюну. Тогда мне даже не сразу удалось вернуться к реальности, как будто некая сила держала меня за веки, не давая им раскрыться. Но спустя пару минут мне все-таки это удалось, и боль резко ушла. Я тут же пошел промывать глаза. Открыл кран в умывальнике, и мне на секунду показалось, что вода имеет тот самый красный цвет, но, протерев глаза, увидел: она снова стала бесцветной. Когда же я вернулся в постель, то не смог уснуть. Стоило закрыть глаза, как я тут же вспоминал этот чертов красный цвет и ту невыносимую боль. Сам цвет больше не появлялся, возможно, потому, что он и так уже крепко засел в голове.
На следующее утро после первой бессонной ночи я отправился в морг. Чтобы лично осмотреть жертв маньяка, которых, к сожалению, оказалось очень много. Я надеялся найти хоть какую-нибудь зацепку, которую мог упустить местный патологоанатом. Но меня ждала неудача. Работник морга, отвечающий за тела «Похитителя Сердец», оказался очень опытен, особенно для своего возраста – на вид ему нельзя было дать больше двадцати. Его звали Вячеслав, и он единственный человек, который мне понравился в городе. Этот парень был таким отрешенным, словно из другого измерения, но в тоже время он казался очень простым; с такими людьми интересно разговаривать по душам, потому что они по правде тебя слушают.
Я видел, как Вячеслав переживает за всех, кто был убит, и искренне хочет, чтобы убийца был наказан со всей строгостью закона. Патологоанатом отлично заботился о мертвецах, словно они не были для него мертвыми, он знал всех по имени. Скажу больше: он знал историю каждого покойника. В морге не витал привычный затхлый запах, который сопровождал заведения данного типа, вместо него пахло лавандой. При первой встрече со мной парень сказал вещь, которую я до сих пор не могу выкинуть из головы: