Прошло не менее пяти минут, когда обеспокоенные родители, забыв про ягоды и бросившись на поиски дочери, заметили бегущую к ним по кочкам детскую фигуру.
– Вот она, – первым увидел девочку отец.
– Светка! – закричала мать. – Куда ты подевалась?! Вот я тебя сейчас отшлепаю!
– Папа, мама! – голос ребенка звучал испуганно. – Там тетя лежит и не двигается!
– Да ты что?! Где? – сразу посерьезнел Штеменко.
– Пойдемте, я вам покажу, – потянула отца за рукав девочка.
Поспешно подхватив бидоны, молодая пара устремилась за ребенком. Метров через триста они действительно увидели во мху лежащую женщину в желтом плаще.
Подойдя поближе, оба замерли, а Аля выронила бидон. Крупные зрелые черничины бусинками рассыпались по мху.
– Смотри, Олег! – и Аля указала дрожащим пальцем на небольшой грибной нож, торчавший из горла женщины. Всё вокруг было забрызгано кровью.
– Света, не смотри, – развернул девочку к себе отец.
Супруга же продолжала глядеть на женщину застывшим взглядом и через несколько секунд не удержалась от громкого почти истошного вопля.
Буквально через пару минут к ним прибежал не старый еще мужчина с всклоченными волосами, за его спиной спешил к ним другой.
– Милиция! – истошно безо всяких «почти» завопил музыкант Дудкин, глядя на лежащую женщину. – Милиция!
В понедельник 30 июля 1993 года в кабинете начальника лужской милиции полковника Дудынина собрались трое: хозяин кабинета, прокурор Ермолкин и следователь Макушкин.
– Да-а-а… Снова Полянск преподнес нам сюрприз, – неторопливо расхаживая взад-вперед по кабинету, заложив руки за спину, невыразительным тоном произнес полковник. – Женщину ударили ножом в яремную вену, да еще тело обнаружил ребенок. Куда мы катимся?!
– Что показали результаты вскрытия? – нетерпеливо прервал причитания коллеги прокурор.
– Да вот, читайте отчет Тропининой, – пододвинул Ермолкину через стол несколько листов в полиэтиленовой папке Дудынин.
Ермолкин быстро пролистал заключение.
– Ну что, дело ясное, Владислав Анатольевич, – деловито подытожил он. – Орудие убийства – нож, который принято в деревнях называть грибным.
– Это типа перочинного? – подал голос Макушкин.
– Сходите в отдел вещдоков, посмотрите, – сухо предложил ему прокурор. – Итак, Владислав Анатольевич, кто наша убитая?
– Ольга Матвеевна Саврасова, сотрудница Лужского краеведческого музея.