– Нет, конечно! Так же хорошо, как Ангелу, которого ты именуешь Пророком, Поражем, Теплом и Счастьем в реальности, где вы встречаетесь. Давай остановимся на мосточке, посмотрим на мир плотнее.
Они дошли до середины небольшого моста: Анастасия своими ногами, Неть – путешествуя в её сознании. Позади мчались автомобили. Анастасия посмотрела на воду.
– Что ты видишь? – спросила Неть.
– Чёрную холодную воду и облезлый трамвайчик, путешествующий по ней.
– Да. Ещё. Берега… Покажи мне картинку.
– Вода омывает разрушающуюся набережную. Грязные выемки, где когда-то были камни, которые покинули свои места, освободив место для человеческой фантазии. Коей хватило лишь на то, чтобы нашпиговать их сигаретами, упаковками из-под снеков и прочими отходами. Набережная поднимается грязными камнями выше и высаживает на себя в моих глазах голые ветви деревьев. Интересно, что пока я их не увидела, в моём мире их не было. Как легко мыслится в этой меланхоличной неспешности. Неть, это твоих рук дело?
– Да. Я не создаю действий, не мотивирую, но моя лирика сотворяет идеальные условия для новых открытий. В тёмной комнате, желая нащупать дверь, мы изучаем всё подряд, исследуем. Кто знает, что именно нащупаем.
– Значит, ты не создаёшь движения и не производишь счастья, но рождаешь флёр несчастья, который открывает то, что счастью недоступно? Остановка, пристальный взгляд…
– Который открывает счастье, – закончила за неё Неть. – Ведь ты именно его чувствуешь сейчас?
– Да! – воскликнула в мыслях Анастасия. – Я чувствую счастье, глядя на всю эту серую разруху. Потому что позволила себе оглядеться, остановившись. Вслушаться в пространство и свои ощущения. Как же я люблю это, люблю, люблю…
***
– Я люблю…
– Поэтому я здесь, – сказал Ангел. – Ты продрогла, дрожишь.
– Это я от слёз счастья.
– Чудо! Но всё-таки давай пойдем в кафе. Знаю одно идеально подходящее для встречи-разговора о ценном в тебе.
Они шли рядом, крыло к крылу, и дышали счастьем серого воздуха. Их питала любовь. На ступенях кафе прохожие, конечно, увидели её одну – спокойную, красивую, худую. Автоматические двери пропустили их обоих, а приветливый официант предложил столик на одного в самом уголке зала – у окна и широкой колонны, отделяющей это место от остальных в пространстве.
Анастасия сделала заказ. Ангел, готовый вещать, взял мел и начал выводить на тёмной стене: