Смерть поэта – Маскарад. Романтизированная биография - страница 41

Шрифт
Интервал


– Дитя мое, не слишком ли мрачна эта мелодия? – наконец прямым текстом, открыто спросила она. И так взглянула на него, что парню пришлось что-то ответить.

– Я не знаю иных, – отвечал он, и, хотя прибавить, что и знать не желает, но не хотелось огорчать бабушку, ведь она все-таки не заслуживает такого обращения с собой. А если даже и заслуживает, он не хотел так ее расстраивать и огорчать, пусть она живет спокойно, ей и так не сладко с ним – может быть, в первый раз он ее пожалел, постарался понять, хотя это было не так просто, и такие чувства в душе его вызвала именно музыка. Она не оттаяла от великолепия мелодий, но словно дрогнула на миг.

№№№№№№№№


Она незаметно подкладывала ему какие-то творения Моцарта, надеясь, что такая музыка в его реальности тоже появится, но Моцарт оставался в стороне, словно его никогда и не было в этом мире. А ведь Пушкин, да и не только Пушкин и жили, и дышали им, порхали по миру под эти гениальные мелодии. Как хотелось ей, чтобы Моцарт ворвался в их мир, наполнил его теплом и светом, но тут она была бессильна, совершенно бессильна. Она должна была отступить, хотя об этом лучше было не думать, отстраниться, забыть, и вот тогда все будет замечательно.

Если бы не ее любимый, единственный внук, то она бы так и сделала, но она не могла от него откреститься. И вздрагивала, когда он снова начинал играть. Как же тяжело было все это слушать, порой просто невыносимо, но она прилагала для того немалые усилия.

– Музыка может растерзать его душу, – бросила княгиня Волконская, когда заглянула к ней, и тоже услышала, как Мишель играет.

Она сделала вид, что не заметила страшной бледности на лице бабушки, а Мишель, слышавший эти слова, у него вообще был прекрасный слух, только усмехнулся. Он почувствовал, что именно этого и добивался. Либо его душа будет растерзана, либо он станет сильнее, третьего не дано.

Но душа оставалась цела и невредима, а он старался доверять все своим тайны именно музыке, потому что она была живой и прекрасной, он все слышал и чувствовал.

Да и самое главное, самым верным и преданным слушателем его был черный кот, который появлялся внезапно и внимательно слушал все, что он играл. Порой казалось, что он просто заворожен. Но если приглядеться, то это совсем не так, кот слышал и понимал его музыку, в том не было сомнения. И тогда он извлекал из недр своей души самую лучшую музыку, чтобы кот не развернулся и не ушел, ведь была хоть одна живая душа с ним рядом в те минуты