Смерть поэта – Маскарад. Романтизированная биография - страница 55

№№№№

Кроме тетушки никого не было в доме той зимой. Правда, иногда приходил отец, но быстро уходил. Он не мог тут задерживаться, даже если они не сталкивались с бабушкой, какая-то странная сила выталкивала его из старинного особняка. Он задыхался, он уходил прочь, ему совсем не хотелось оставаться в этом месте, если бы не сын, его ноги тут бы не было никогда больше.

Повторяя чарующие пушкинские строки «печаль моя светла», Мишель не понимал их смысла, его печаль всегда была темна, всегда лежала тяжелым грузом у него на душе. И пока ему хотелось только одного, как можно скорее дописать поэму, чтобы все сложилось, чтобы самому понять, что и как будет там, в повествовании, каким станет его Демон. А ее приходилось переписывать снова и снова, потому что он хотел добиться совершенства. И все время что-то было не то и не так, словно какая-то неведомая преграда стояла между ним и всем остальным миром. Он бился всем телом о невидимую стену и никак не мог разрушить ее, она казалась неодолимой.

Кроме стихотворений и картин в жизни Мишеля еще царила музыка.

Скрипка была тем чудом, которое дарило ему музыку. Ничто так не увлекало его, как игра на скрипке, та музыка, которая врывалась в его дом и его мир. Он упражнялся, забывая о времени и ждал только одного, восхищенного взгляда сестер в тот момент, когда он что-то для них исполнит, это его смущало, восхищало и радовало, это оставалось тайным желанием и страстной мечтой. Но для того, чтобы восхищались, надо было долго и упорно заниматься. Мишель изнурял себя упражнениями, и чем дольше играл, тем больше ему хотелось еще и еще раз повторять этюды, если бы кто-то взглянул на него в тот момент, то понял бы, что парень одержим музыкой. Но пока этого никто не видел.

Мальчик страшно уставал, но скрипку не выпускал из рук, он просто засыпал в кресле, обнимая ее, решив передохнуть только минутку, а потом снова он станет творить музыку. Она не должна стихать надолго, она должна продолжаться, окружать его, обволакивать, уводить в неведомые миры.

Вот однажды за таким занятием его и застала Мария, вернее, она сразу заметила, что он спит, обнимая скрипку, ее так умиляла такая картина, что она невольно замерла на месте. Словно почувствовав ее вторжение, он проснулся в тот же миг, и стал удивленно смотреть. Как она улыбается, какая у нее была улыбка, а потом он немного смутился, и спросил, почему ей так весело, что ее рассмешило. Да и вообще, почему она подглядывает за ним, ведь это не хорошо.