«Эх, повезло всё-таки Васе Кривошееву», – думает Костя, когда плетётся домой, волоча по земле тяжёлый портфель.
«Ещё мамка сейчас ругать будет, может, даже драться начнёт».
«Эх, ну что за жизнь такая?» – думает Костя, еле передвигая ногами.
Ещё Вася этот, со своим умным Тузиком.
Костя идёт мимо греющегося на солнышке Тимофея.
Соседский кот, лениво приоткрыв глаз, шевельнул хвостом и опять улёгся греться под лучами весеннего солнышка.
– Тимошка, Тииим, дай лапу, – мальчик присел на завалинку около кота, – лежишь себе, на солнышке греешься, а я вот иду со школы, ты даже не знаешь, что такое школа.
Помнишь, как зимой, когда мамка поймала меня, что я не в школу хожу, а на каток? Помнишь? Знаешь, как она меня тогда отлупила, эх.
Я собаку хочу, а мамка не разрешает и даже кошку не разрешает, эххх.
Домой Костик вошёл с осторожностью.
Он знал, что мамка дома сегодня, она отгул взяла, Костя слышал, как вчера на кухне бабе Сане говорила, что отгул возьмёт.
Мамка в красивом платье, нарядная, весёлая, от неё вкусно пахнет духами и ещё чем-то незнакомым.
– Костенька, сыночек пришёл, – голос у мамки весёлый и какой-то чересчур звенящий, она целует его в макушку, подталкивает к двери.
Костя видит накрытый круглый стол, на котором стоят разные яства, бросает взгляд на незаправленную постель, закинутую наспех покрывалом, за столом… Костя замер, сидит человек.
Кто же это? Он раньше таких и не видел. Военный какой-то.
Военный встал, одёрнул гимнастёрку, поправил воротничок, откашлялся.
Костя прижался к мамке, отступив на шаг, почему-то промелькнула мысль, что дома чужой человек, а у них даже кровать не заправлена…
– Ну мужик… будем знакомы… Меня дядя Веня зовут, Вениамин я Иванович, значит.
Давний знакомый твоей мамы.
Костя молчал, он смотрел в пол.
Это что? Мамка не может справиться сама с ним, с Костькой, и дядьку этого притащила?
«Допрыгался», – уныло подумал Костя, а мамка обещала, она говорила, что если Костя не возьмётся за ум, то она наймёт кого-нибудь, кто его – Костю – ремнём драть будет.
Потому что у неё, у мамки, рука не поднимается на родное дитя.
– Мам, я не буду больше, правда. А двойку сегодня… она несправедливо поставила!..
– Костя, сыночек, ты чего? – глаза у мамки забегали, щёки запунцовели, – ты чего, Костенька? Я… вот… познакомить хотела с Вениамином Ивановичем… Вот… Мы знакомы давно, ещё до твоего рождения… И… вот…