– Какое спать? – усмехнулся я. – Мне еще писанины… часа на полтора!
– Так идите и пишите! Хватит тут шариться, больных разбудите, – и она снова уткнулась в журнал. Перед ней на столе, словно статуэтка, стояла бутылка кока-колы.
«Капитан! Пока все спокойно!» – вспомнил я сквайра Трелони из нашего фильма «Остров сокровищ» и отправился в ординаторскую.
Листы скорби – так когда-то назывались истории болезней – немым укором громоздились на столе, напоминая одновременно вавилонскую и пизанскую башни. Что может быть хуже заполнения листов осмотра, особенно ночью? – задал я себе вопрос, но подходящего ответа не нашел. Навалилась такая тоска и усталость… Я бросил взгляд на диван: старый, продавленный, вытертый, но такой притягательный, когда время за полночь, ноги гудят, а в голове полное отсутствие и мыслей, и эмоций. Словом, то состояние, к которому стремился Шри Ауробиндо со своими учениками.
«Полчаса!» – пообещал я себе, как Штирлиц, и вырубился раньше, чем закрыл глаза.
***
– Доктор, у нас остановка! – Голос медбрата прозвучал взрывом в моей голове.
Проснулся я, когда уже вбегал в реанимационный зал. В мозг иглами впивались звуки тревоги, издаваемые монитором. Медсестра сильно и ритмично давила на грудь больного, проводя закрытый массаж сердца. Это был доктор, которого я только что осмотрел! Что могло с ним произойти?! Медбрат Паша уже держал наготове ларингоскоп и интубационную трубку. Перехватив на ходу инструмент и бросившись к изголовью кровати, я отметил, что у пациента выраженный цианоз кожных покровов. Анжела на мгновение остановилась, давая мне возможность засунуть трубку в трахею, и после моего крика: «качай, качай!» продолжила сдавливать его грудную клетку. Я вдувал мешком Амбу* (устройство для проведения вентиляции легких, посмотрите картинки в интернете – прим. автора) кислородную смесь в легкие, пока Паша подкатывал аппарат ИВЛ, истошно вопящий тревожными сигналами. Пульса на сонной артерии не было, на мониторе ползла изолиния. Подключив больного к аппарату, я сменил Анжелу и продолжил ритмично нажимать на грудину. Мышцы рук уже ныли, я обливался потом. Медбрат включал дефибриллятор.
– Еще адреналин? – Анжела стояла с шприцом.
– Давай, давай! – я бросил взгляд на монитор: изолиния убивала.
***
– Доктор, полчаса уже качаем, – сочувственно напомнил мне Паша.