Алёша уснул на руках у Глеба, тот обхватил маленькое тельце одной рукой, устроил удобней и продолжил беседу с Кольком.
– Давай заберу, – протянул Колёк руки к сыну.
– Оставь, – отмахнулся Глеб.
Глеб с ребёнком на руках оказался на редкость гармоничным зрелищем, просто ми-ми-ми картинка. Если бы я не знала, какой Голованов на самом деле самовлюблённый обормот, наверняка растеклась бы сладкой лужей.
– Своих бы деток тебе, – вздохнув, пролепетала мама.
– Я ж не против, тётя Лариса.
– Успеется, – поддержал друга Колёк.
– Вот женишься, и сразу рожай, – назидательно проговорил папа. – Нечего ждать.
– Голованов женат, – пропела я, смотря прямо в наглое, невозмутимое лицо.
– Ириша! – возмутилась мама.
– Что? – невинно заморгала я. – Я что-то пропустила? Лия уже не Голованова?
– Голованова, – не смутившись, ответил Глеб. – Была ею семь лет.
Голованова Лия! Спасибо за напоминание, что семь лет назад выбрал не меня – по уши влюблённую дурочку, а белобрысую дылду. Потом-то жизнь отомстила за мои горькие слёзы, но почему-то мне от этого легче не становилось.
Семь лет. Семь! Он просыпался в одной постели с другой женщиной, она готовила ему завтрак или даже он ей. Они ездили в отпуск, выбирали обои, планировали бюджет, занимались сексом. Семь лет Голованов преспокойно жил, не вспоминая, как растоптал чувства восемнадцатилетней девочки. Не задумывался, каково пришлось мне в тот день, когда произнёс злосчастное «Да» во дворце бракосочетаний, как я пережила тот миг, когда самолёт с молодожёнами поднялся в воздух, унося их в медовый месяц, на курорт, который я могла увидеть только на картинках. Каково это – остаться за бортом счастливой жизни Глеба, после всего, что у нас произошло.
– А правда, Глеб, ты зачем на Лийке женился? – едва ворочая языком, пролепетал Колёк.
Нюта зыркнула на муженька, мама вздохнула, поднялась и начала собирать посуду, давая понять, что пора на боковую. Папа крякнул, выражая солидарность с супругой, Глеб полез в телефон, чтобы вызвать водителя.
– Так чего? – настаивал Колёк на своём.
– А ты почему на Нюте женился? – буркнул, не глядя на друга, Глеб.
– Дык, я её люблю потому что!
– Вот и я… любил.