– Это все-таки правда… – потрясённо сказала она, а я почему-то разозлилась.
– Конечно, правда! Но я ни о чем не жалею!
– Я бы тоже, наверное, не жалела… – Регина оторвала сияющий взгляд от купюр и посмотрела на меня, как на умалишенную, и я готова была уже выслушать все на свой счёт, но она лишь сказала:
– Багров теперь прознает об этом, – кивнула на бардачок, – прохода тебе не даст. Раньше он не трогал тебя, потому что…
– Даст, – возразила я, перебив Регину. – Я ушла из «Престижа». И в городе не планирую показываться ближайшие дни.
– А я сразу тебе сказала, что Ильнур не будет делать ничего просто так! Урод подложил тебя под первого встречного, да? – воскликнула она.
Я впервые не хотела так глубоко посвящать Регину в подробности своей личной жизни. Самой даже не хотелось глубоко во всем этом копаться. Я дала себе два дня безделья, чтобы прийти в себя. А после вернусь к экзаменам и стану прежней Тасей. Пускай все думают обо мне, что хотят, а мать проклинает, я ни о чем не жалела. И уже почти ни за что не переживала, кроме исхода операции и здоровья сестры.
– Я решила, что сдам экзамены и поеду в Москву. Буду снимать комнату в общежитии и, возможно, постараюсь поступить в институт, – я давно об этом мечтала, еще до болезни Лизы.
– Ну, с такой-то подушкой безопасности это совсем не страшно, – протянула Регина, а я искоса поглядела на нее.
Никогда до этого дня она не была падка на деньги, и то, с каким вожделением она поглядывала сейчас в бардачок, вызывало у меня смешанные чувства.
– Только дождусь маму и Лизу из Москвы, помогу им первое время и уеду. Сделаю упор на рисование и свои таланты в этой сфере. Что получится, то получится, а вернуться в этот… лягушатник, – кивнула в сторону реки и нескончаемого кваканья, – всегда успею.
– Может быть, ты и права. Но Багров точно начнет подкатывать, а получать бесконечные отказы никому не понравится. Знаешь же, что он может слететь с катушек, затащит среди бела дня в машину, отымеет во все щели, и ничего ему потом за это не будет…
– Думаю, что в больших городах так же, если не хуже. Отличие лишь в том, что в маленьком городе все друг о друге знают, – я тяжело вздохнула.
– И потому личной жизни ты здесь не построишь. Клеймо «продажная шалава» ещё долго будет на слуху, поверь. Да и с кем строить? Вся молодежь перебирается в города.