Полина отлипла от окна, а над подоконником показалась черная кудрявая голова, а затем и плечи Игоря, далеко не подростка, а зрелого уверенного в себе мужчины.
«Ох, эта голова была на моей подушке! Мы – любовники? Или нет?» – Ника в сомнении разглядывала Игоря.
Волосы кудрявятся на макушке, а на висках выбриты «под ноль». Линия высокого лба по бокам уже слегка приподнята залысинами. Черты лица правильные, немного портит впечатление темная щетина. Темно-серые глаза смотрят тревожно.
– Ника! Ты жива! И руки-ноги целы. Просто чудо!
– Игорь! Ты пришел…
«Вспомнила, почему, мне не нравится его модная борода. Он её отпустил, когда собрался жениться. Не на мне, о чем сам и сообщил, предварительно угостив хорошим обедом. Белый зал ресторана, столик в углу у окна. Я постаралась не заплакать, но пришлось выйти «носик припудрить». Отрепетировала речь перед зеркалом и сказала с улыбкой: «Полагаю, наши «сексуально-дружеские» отношения на этом закончились?» Он перестал нервничать, заулыбался: «Как скажешь. Но дружеские будут продолжаться».
Ника не собиралась больше никогда с ним общаться. Но постепенно чувство её отболело, перегорело. А затем нужда заставила. И когда Игорь предложил место администратора на его базе отдыха на время каникул, она ухватилась сразу.
– Ну и церберы в вашей больнице! Не смог уговорить, чтобы пропустили. Как ты?
– Лучше значительно. Память понемногу возвращается. Представь, имя своё не сразу, но вспомнила. Так что, прогресс налицо.
Ника улыбнулась Игорю. Друг – это даже лучше, чем любовник. Надежнее.
«Марк сказал, нас двое выжили. А как же мои работники? Трое постоянных и два приходящих?» Ужас охватил Нику.
– Как там наши? Как Катя? – Имя возникло само, как будто Ника и не забывала свою лучшую повариху.
– Наши все живы. Деревенские к тому времени уже ушли, охранник возле машин караулил. Катя твоя несла из кухни поднос со сливками и сахаром. В данный момент в монастырь уехала, отмаливать, что Бог беду отвел. Не знает даже, что ты нашлась.
– А в зале?
Игорь помрачнел.
– Из зала двое вас осталось: ты и заказчик банкета, он выходил как раз.
– Понятно.
– Прости, Никуся, что раньше не нашел тебя! Я сейчас в запаре, пытаюсь на обломках хоть что-то восстановить, чтобы сезон не пропал. Кухня почти не пострадала, в главном корпусе стекла вставили. А банкетный зал осенью отстрою. Пока обломки убрал, завез стройматериал, полежит до осени. Вот привёз твою сумочку с документами, да немного денег. А вещи брать не разрешили и комнату опечатали. Мне бежать надо. Пока! Навещу, как смогу вырваться.