Но не успел он сделать и двух затяжек, как во двор зашёл Управляющий – человек донельзя педантичный и строгий, который из всех сослуживцев был для Алексея самым презираемым.
–«Привет, Леша!»– сказал Управляющий, служебно улыбаясь, -«Как дела?»-
–«Нормально»– буркнул Костечков.
–«Хорошо»– Управляющий не переставал улыбаться.
–«Слууушай…»– он мельком взглянул на часы, -«А ведь уже 5 минут десятого, почему ты еще здесь стоишь?»
–«А я пришёл давно, просто покурить вышел»– выдумал оправдание Алексей.
–«Алёша, ну ведь ещё слишком рано для перерыва, ты так не думаешь?»– спросил Управляющий, слегка наклонив голову.
-«Сука, ну что за день?»- подумал Костечков.
***
-«Костечков! Где вытяжка?!» – кричал Управляющий.
–«Сейчас, сейчас»– бурчал в ответ Алексей.
–«Ну сколько можно уже?! Вот они, твои вечные перерывы!»-
Костечков хотел было огрызнуться в ответ, но Управляющий уже исчез в клубах кухонного пара, лишив его этой возможности.
Цедя сквозь зубы ругательства, Алексей погрузил руки в полную мыльной пены раковину и продолжил отчищать с вытяжки запекшийся жир.
Следует сказать, что сегодня одно обстоятельство всё-таки грело душу Костечкова –вечером, сразу после работы, он поедет на вечеринку в честь дня рождении одного знакомого, где будет присутствовать девушка, к которой Алексей давно был неравнодушен. А Мама сегодня вечером как раз собиралась уехать до поздней ночи к подругам. Поэтому Алексей планировал задействовать всю свою харизму и очарование, чтобы объект вожделения наконец отдался ему. И в то время, как на лицо Костечкову брызгала грязная пена, в мыслях его проносились откровенные сцены предстоящей близости, которой он так отчаянно жаждал. Ни прилипающие к потному лбу волосы, ни постоянно сползающая кепка, ни распаренные, шелушащиеся от моющего средства руки не могли затмить этих картин. Ради такого можно было вытерпеть несколько часов унижений.
Когда Костечков, весь лоснящийся от сальной грязи, уставший и злой, наконец разделался с вытяжкой, Управляющий немедленно направил его на смену масла во фритюре. -«Явно отыгрывается за утро, пидор»– с ненавистью думал Костечков, стараясь не облиться вонючей жижей.
Затем была разгрузка замороженных котлет из морозильной камеры, от которой у Алексея совсем онемели руки, но он старался облегчить себе эту пытку, воображая себя на носу дракара, отплывающего от берегов Гренландии к Винланду. Он грудью, затянутой блестящей кольчугой, стойко выдерживает натиск ледяных ветров, а его стальной взор неотрывно вглядывается в горизонт, ожидая появления тонкой полоски заветной земли. Такой незамысловатый эскапизм помогал ему немного примиряться с незавидным своим положением.