Нелепое предложение Рукоблудского, еще неосознанно для Громова, но уже успело внедриться в его мятущуюся душу, и найти слабое место в ней. Оно зародило надежду на встречу с женой и дочерью и на их прощение.
Тем временем автобус подвез Громова к воротам комбината. Понурив голову, он проскочил проходную, поднялся на второй этаж, где находилась лаборатория. Из-за двери доносился возбужденный голос Саши Бизюкина, молодого человека, пришедшего на комбинат недавно, но уже успевшего зарекомендовать себя ужасным карьеристом, сплетником и наушником директора.
– А вы слыхали, где наш заведующий был, когда его супругу с дитем того? – чуть не захлебываясь от переполнявшего его известия, шпарил Бизюкин. – У Таньки Барышевой из отдела сбыта. И пока он ее окучивал, его женку с дочкой того. В это же самое время. Во как. Но это строго между нами, товарищ Солтис. Чего молчите, товарищ Солтис? Да ну вас.
Громова, застывшего под дверью, словно кипятком ошпарило. То, о чем знал лишь следователь да сама Татьяна, а с сегодняшнего дня еще и Рукоблудский, теперь будет известно всем. Широко распахнув дверь, Громов вошел в лабораторию. Угреватая физиономия Бизюкина перекосилась от неожиданности. Тут же оставив своего слушателя, старого Солтиса, Бизюкин опрометью метнулся к своему начальнику.
– Здравствуйте! Мы вас и не ждали сегодня, – проглатывая слова, говорил он, – вас же Иван Иванович на целый день отпустил.
– А мне что, разрешения у тебя надо спрашивать, чтобы на работу прийти? – вспылил Громов.
Поняв, что сболтнул лишнее, Бизюкин прикусил язык.
– Ты Сашку не слушай, – подал голос Солтис, – городит невесть что.
Раньше Солтис сам был заведующим лабораторией, но с выходом на пенсию освободил должность и дорабатывал свой трудовой век обычным лаборантом. Для русского языка его латышское имя было так замысловато, что все звали его просто – товарищ Солтис.
Бизюкин поджал губы и злобно прошипел:
– А вас, господин заведующий, Иван Иванович хотел у себя видеть.
После этого он выскочил в коридор, хлопнул дверью и унесся куда-то. Должно быть, побежал докладывать директору о прибытии Громова.