– Почему вы убегаете? Неужели вы забыли своего давнего обожателя? А как поживает господин Барэ? Довольны ли вы своим муженьком?
Поняв, что не отделаться, она приложила пальчик к губам и, взяв кавалера под локоть, повлекла его в другую комнату.
– Я вижу, сударь, вы знавали меня в Париже. Не выдавайте меня. Я представилась московитам знатной особой.
– Значит, вы бросили мужа и умчались в Россию?
– С директором Комической оперы.
– Который оказался лучше господина Барэ?
– Он оказался мерзавцем, заставлявшим меня голодать, чтобы я торговала собой. Меня спас граф Пржобовский, польский посланник. Теперь вы знаете мою историю и должны назвать себя.– Как? Я до сих пор не узнан? Вспомните гостя на вашей свадьбе, с которым вы уединились на чердаке.
– Ах, Леон! Как я сразу не узнала вас по росту… «Черт возьми!» – подумал кавалер.
– Не совсем,– поморщился он.– Уж того, с кем вы обедали однажды в «Пти-Полонь» наедине, надеюсь, вы не забыли?
Она смутилась:
– Как? Господин Анатас?
«Черт возьми!» – снова подумал кавалер.
– Нет, сударыня, я не Леон и не Анатас и не желаю ими быть ни минуты. Я тот, кому вы примеряли чулки в лавочке на улице св. Гонория и кого одарили наслаждением в комнате за лавочкой.
– Так это вы, дорогой Роже! – кинулась она ему на шею. Он снял маску.
– Казанова! – опешила красавица.
– Кавалер де Сенгальт,– с улыбкой поправил он.
– Маркиза д’Англанд,– расхохотавшись, присела она. Прильнув к нему, цепко ухватившись за локоть, она повела его по дворцу, щебеча:
– Вас привел сюда мой добрый ангел…
Кавалер не сопротивлялся: Барэ так Барэ. Он уже пылал и был не прочь уединиться с красавицей. Хотя вовсе не стоило ехать за тысячи миль от Парижа, чтобы встретить тут парижскую чулочницу.
– А что скажет граф с непроизносимой фамилией? – томно осведомился он.
Чулочница беспечно рассмеялась:
– Графа уже нет. Граф уехал в Варшаву и не захотел взять меня с собой.
Кавалеру все стало ясно: красотка рассчитывала на его кошелек, который, к сожалению, был пуст.
– На графе свет клином не сошелся,– напомнил он.– Неужели вы не сыскали другого поклонника?
– Здесь у всех знатных московитов уже есть французские содержанки,– вздохнула она.– Большая конкуренция. Я могла бы вернуться в Париж, но кто оплатит дорогу?
Стоя в толпе, они смотрели на танцующих, ожидая своей очереди. Среди гостей возникло легкое замешательство, по залу зашелестело: «Императрица…» Мигом забыв о Барэ, кавалер встрепенулся. Он выпрямился во весь свой немалый рост, высматривая поверх голов венценосную самодержицу.