Любовь Никольская любит белое вино и устрицы.
Поездки в экзотические страны и закрытые вип-вечеринки.
Еще она коллекционирует романы с именитыми спортсменами. В папке я нахожу романтические фотографии, где ее обнимает то первая ракетка мира, то раллийный гонщик, то серфер, покоривший волну высотой в семнадцать метров, то парень, который выступает за заокеанский баскетбольный клуб.
Она получила образование за рубежом, поэтому говорит на английском без акцента. У нее есть своя дизайнерская линейка одежды, косметический бренд и еще десяток компаний, которые существуют на деньги ее отца. Я читаю строчки ее биографии и убеждаюсь, что между нами нет ничего общего. Кроме внешности. Хотя тут тоже есть осечка. У Никольской нагловатый взгляд холодной стервы, а я смотрю в зеркало и буквально вижу в своих глазах бегущую строчку: “Отпустите меня домой, пожалуйста”.
Я отбрасываю папку в сторону, когда ко мне приходит парикмахер. Он приводит с собой целую команду ассистентов, которые быстренько превращают гостиную в профессиональную студию. Даже ставят дополнительный свет и заносят массивное черное кресло с раковиной.
Я вспоминаю, что помощница сказала, что на подготовку отведено два дня. Так что все делается стремительно и без лишних разговоров. Со мной так и вовсе никто не обменивается словами. Я в упор смотрю на парикмахера, но он обращает внимание только на мои волосы. И ничего не спрашивает, он явно уже получил все указания и точно знает, что нужно сделать с моим образом.
– Цвет свой? – он обращается ко мне впервые через пятнадцать минут, когда показывает ладонью на кресло.
– Свой.
Он кивает и немного кривится, словно я сделала что-то преступное.
– А это не больно? – спрашиваю его.
– Что именно? – не понимает он.
– Наращивание, – подсказываю, ловя его взгляд. – У меня подруга делала, так она спать не смогла. Все давит, тянет… Да и пока крутили в студии, намучилась.
Я сочиняю. Меня банально несет. Я вижу, что он смотрит на меня как на простушку, которая ничего не смыслит в модных тенденциях колористики, и подыгрываю ему.
– Хотя сделали ей прикольно, – подытоживаю. – Цвет мне понравился. Такой блонд шикарный с желтым отливом.
– С желтым? – щурится парикмахер.
– Ага. Давайте мне так же?
– Я постараюсь, – цедит он и трогает спинку кресла, отворачивая меня от зеркала.