Заломив ему руку за спину, чуть не вывихнув плечо, охранник перегнул посетителя. Парень вскрикнул от боли, и не произнес больше не слова. Ольга, вскочив со стула, безмолвно наблюдала за этим. Лицо ее было встревоженным и сконфуженным одновременно. Ее словно оглоушил шепот русого парня, предупреждавший об опасности. Она только вчера пережила потрясение и не могла теперь уяснить, что имел в виду парень. Ужели отводил от новой опасности? Да что же это творится? Не верилось собственным ушам. О каких опасностях идет речь? Она похолодела. Ей стало не по себе. Словно сковало металлическим обручем.
В зале появился Глеб. Охранник торопливо сказал, что произошло, не выпуская парня из рук. Ольга кивком головы подтвердила слова охранника и показала на розу. Второй охранник быстро провел пальцами по телу высокого парня, проверяя, нет ли оружия, и, подняв лицо на Корозова, отрицательно покрутил головой.
– Отпустите, – распорядился Глеб.
Выпрямившись, поправив рубаху, посетитель проговорил:
– Спасибо. Никогда не думал, что нужно бояться шипов розы! И все-таки я преподнес ее этой красавице!
Парируя, Глеб усмехнулся:
– Дарить розы из вазочек на столах большого ума не надо.
Потрогав плечо, парень отозвался, возвращаясь к своему столу:
– Я учту это замечание.
Отодвинув стул, Глеб помог жене сесть на свое место, добродушно негромко заметив:
– Я понимаю этого парня. Ты прекрасна, Оленька!
Зардевшись, Ольга опустила глаза:
– Мне это не надо! – отодвинула розу от себя. – Шипы иногда очень больно колют! – лицо ее было расстроенным, в ушах звучало предупреждение парня.
– Ты о чем, Оля? – садясь, спросил Глеб.
– У меня есть муж, чьи подарки я ценю, – ответила она. – Чужие подарки иногда доставляют беспокойство! – тронула рукой кулон на шее.
– Ты вот о чем, – протянул Корозов. – Перестань. Никакого беспокойства нет. Это достойный тебя подарок. Не роза с чужого стола.
– Что-то у меня пропал аппетит, – сказала Ольга.
– Не бери в голову, Оленька, – успокоил Глеб. – Ну, захотелось парню выразить свое отношение к твоей красоте, что ж его за это распять на кресте? Но до Христа, по-моему, он сильно не дотягивает. Пусть живет и рассказывает всем, какую красавицу видел в ресторане.
– Не будем об этом, Глеб! – с явным неудовольствием проговорила Ольга.
Странное сопротивление уловил в ее голосе Корозов. Как будто она уже не хотела быть красивой, словно это ей надоело до сумасшествия. Ему подумалось, что день рождения с выходкой Рушкина стал началом отсчета ее тревог и переживаний. И Глеб сменил тему разговора.