– Я ничего не могу сделать, пока мы не найдем нужные для ее излечения травы, – сказал Бран, уныло понурив голову. – Но мы вряд ли способны идти таким составом вглубь леса, тем более ночью.
Ниса, явно разочарованная ответом, огорченно взглянула на юношу. Ее вновь пробрала жуткая дрожь, доходившая до самого белокурого темени.
– Но мы не можем оставить ее в таком состоянии. Она просто-напросто не может идти в Ардстро. Нам нужно… нам нужно…
– Думаю, что про меня уже все забыли, – желчно выпалил Фиц, кряхтя и кашляя при каждом удобном моменте. – Но коль я все еще тут и все еще не умер от бахвальства и показушничества некоторых товарищей, – процедил он сквозь зубы, с нескрываемой злобой глядя в сторону Девина, – у меня есть возможность вправить вам мозги.
– Не прибедняйся, олух, у тебя всего-то пара ушибов. И то, порядком заслуженных, – сказала Ниса, с презрением глядя на явно переигрывающего парня. – А вот Арин нуждается в незамедлительной помощи. Ей действительно нехорошо.
– Хватит храбриться, Ниса, ты всего лишь бессильная маленькая простушка, заблудившаяся в чертовом диком лесу, населенном страшными, сказочными тварями. Слова обезумевшей Мойры Куин теперь совсем уже не кажутся бредовой выдумкой, – на хорошеньком до тошноты лице Фица впервые появилась взрослая, глубокая сосредоточенность и не напускная серьезность. – Трудные времена требуют решительных мер. Никто из нас явно не желает отправиться за этими, бог весть какими травами и стать угощением для оголодавших животных. Если не хотим быть убитыми, должно откинуть ношу и всеми силами постараться сохранить собственные жизни.
Запутавшись в паутине пространных рассуждений, каждый заглянул внутрь собственной души, отыскав лишь Фемиду, держащую в крепких, закаленных судейством руках тяжелые чугунные весы. Ребята не были готовы к такому повороту судьбы, к такому несправедливому выбору. На одной из жертвенных чаш лежали их хрупкие жизни, на другой же покоилась жизнь Арин, висевшая на тонком волоске порочной судьбы. Какой же выбор являлся истинно верным? Каждый должен был решить лично.
– Это неправильно. Я знаю, о чем все вы думаете. Знаю, потому что думаю о том же, – сказала Ниса, закусив обветренные губы. – Мы должны ее спасти. Никогда себе не прощу, если оставлю Арин здесь одну. Своими страхами мы обрекаем ее на верную смерть.