– Я уже второй раз еду туда. В прошлый раз вытаскивали из окопов своих убитых и хоронили в братской могиле недалеко от того места, а противнику через парламентёра предложили, чтобы они забрали своих, но, видимо, те отказались. Когда мы перебирали павших, выискивая наших, то среди убитых врагов были и в грязных поношенных одеждах, и одетые с иголочки, пахнущие одеколоном. На наш вопрос старшему, кто эти щёголи, он сказал, что это с заградотряда, их убили свои же, когда отступали, чтобы те не стреляли в отступающих. И, видимо, чтобы не раскрылось это событие, противник отказался забирать своих. Так что придётся нам самим закапывать вражеские улики. Только прокурор чего-то будет искать, видимо, дополнительных доказательств, что это они друг друга покосили.
– А разве так бывает? – спросил его бледнолицый парнишка.
– На войне всё бывает, – многозначительно ответил бывалый и попросил у него закурить.
Наконец грузовики остановились на каком-то холме, сплошь изрытом окопами, и все прибывшие выстроились молча с лопатами в шеренгу без всякой команды. Со стороны окопов доносился удушливый сладковатый запах гниющих трупов, вызывавший тошноту и позывы к рвоте у некоторых.
– Да, мне кажется, труп врага не всегда хорошо пахнет, – тихо сказал кто-то в строю, с трудом глотая застрявший ком в горле.
Вид нарытых в земле окопов, запахи разложения, гари, пороха и железа внезапно включили у Петухова контуженую память, и он вдруг вспомнил и увидел, как в кино, себя, стоящего в укрытии вместе с такими же, как он, десятью автоматчиками, пережидающими артподготовку своих ракетчиков-артиллеристов. Они были все одеты одинаково, в чёрные комбинезоны, подпоясаны широкими ремнями с портупеями через плечи, на ремнях были нацеплены пять запасных рожков для автоматов, кобура с мощным десятизарядным пистолетом и большой кинжал в ножнах. На голове у всех была чёрная шапочка типа берета, а на ногах – чёрные кроссовки. Касок и бронежилетов на них не было, эти атрибуты войны нужны окопникам, а штурмовикам только мешают, сковывая движения. В небе над их головами с воем пролетали снаряды и ракеты, затмевая небо чёрно-белым дымом, и взрывались впереди, сотрясая землю.
Спокойно докурив сигарету, он потушил окурок о земляную насыпь и, не дождавшись окончания канонады, оглянулся на своих и буднично сказал: