– Всё, хватит. Вытаскивайте этого наверх и грузите тело в грузовик.
Им оказался, судя по погонам, вражеский полковник в кителе с блестящими пуговицами и нашивками на груди. По всей видимости, прокурор его и искал. Труп полковника был невыносимо тяжёлым, вязким, как сырая глина, и жутко зловонным. Приятели с трудом вытащили тело полковника из окопа и волоком за плечи потянули его к машине. Из кабины выскочил водитель и, догадавшись, что труп собираются загрузить к нему, закричал на санитаров:
– Ну куда вы его тащите, куда тащите, с него же всё течёт!
– Прокурор сказал к тебе грузить, – невозмутимо парировал Кеша. – Открывай борт!
– Он же мне весь кузов вымажет, подождите, я вам брезент сейчас дам, заверните его хоть.
Водитель вытащил кусок брезента из кабины и расстелил его на земле, приятели перекатили тело и, кое-как завернув, надрываясь, попытались его поднять, но у Кеши не хватало силёнок, и подскочивший шофёр помог ему. С трудом втроём, пачкаясь о вытекающую из-под брезента тягучую чёрную липкую жижу затолкали в кузов. Водила матюгнулся, разглядывая рукав своей кожаной куртки, скинул её и демонстративно стал оттирать пятна тряпкой, обильно поливая её водой из бутылки, дабы показать грязным санитарам, что он находится на)более высокой ступени развития. Подошедший прокурор прикрикнул на него:
– Всё, хватит прихорашиваться, садись за руль, поехали.
Шоферюга повесил мокрую куртку на крючок в кабине и запрыгнул в машину сам, зло захлопнув за собой дверцу. А прокурор, убедившись в том, что полковник погружен, приказал глазеющим молча санитарам:
– Чего бездельничаете, рассыпайте хлорку по окопам на прямо трупы и закапывайте всех там, чтобы к моему возвращению здесь было всё ровно. Машина привезёт вам обед в термосах через два-три часа. А вы двое садитесь в кузов, поможете выгрузить тело и вернётесь на машине с обедом. Всем всё понятно? – и не услышав вопросов от стоящих санитаров, сел в кабину, и машина не спеша тронулась.
Прокурор искал среди убитых в окопе вражеского полковника как вещественное доказательство зверств противника среди своих. По словам сдавшихся в плен, его застрелил в затылок особист после приказа отходить на запасные позиции перед превосходящими силами атакующих. Застрелил на виду у остальных, чтобы боялись отступить, но эффект получился противоположный. Комбат у солдат был уважаемым за храбрость и умение сохранять бойцов в тяжёлых ситуациях. Солдаты в батальоне взбунтовались от наглого убийства своего командира, перестреляли всех особистов и штабистов, которых легко можно было отличить от окопников по чистенькой форме и запаху парфюма, и после в перестрелки между своими оставшиеся в живых окопники сдались в плен наступающему противнику.