Сладко поёт. Опытный. Понимает, что нам деваться некуда. По закону формально мы действительно виновники аварии. Да и на полтора года остаться без семейной машины, это ещё та головная боль. Но я делаю плаксивое лицо и противным голосом ною:
– Олег! Вызывай ГАИ.
Ну дура, баба, что с неё возьмёшь. Но у бандосов и на этот случай имеется заготовка.
– Ну что ж, ГАИ так ГАИ, – соглашается бригадир и набирает номер на своём мобильнике и, дождавшись ответа, коротко описывает ситуацию и скидывает координаты нашего местонахождения. – Повезло. Как раз экипаж рядом, через пять минут подъедут.
Как же, повезло! Нашёл лохов. Ясно что менты у них в доле и как раз наготове для таких ситуаций с упёртыми клиентами. Действительно, через десять минут прибывает милицейский форд, так-то их часами можно ждать на месте аварии, а тут сразу нарисовались. Короче – рояль в кустах. Из салона машины выбираются двое: лейтенант и сержант. Сержант ещё как-то поддерживает физическую форму, соответствующую работнику милиции, а вот на лейтенанте форма, того и гляди, треснет. Толстая лоснящаяся морда и необъятных размеров живот, как он только в машине умещается говнюк. Гайцы вальяжной походкой подходят к нам и начинают делать вид как будто добросовестно пытаются вникнуть в суть дорожного происшествия. Всей толпой подходят к машине потерпевших и начинают обсуждать повреждения. Бригадир предлагает позвонить в автосервис, чтобы оценить ущерб, благо фотки со смартфона можно перекинуть подробные. У Олега телефона автосервиса под рукой нет, звонить в автосервис, предлагаемый бригадиром, он не соглашается, благоразумно не доверяя бандитам, так как, очевидно, что на том конце трубки могут оказаться подставные ремонтники. Тогда лейтенант нехотя предлагает позвонить с его трубки в надёжный автосервис, который постоянно работает с ГАИ. Олег доверчиво соглашается, вера в наши органы правопорядка у него ещё пока сохранилась, хотя и ежу понятно, что замазанные менты предлагают свой автосервис, который в доле с разводилами. Лейтенант набирает “проверенный” автосервис, идут долгие переговоры, посылают несколько фото повреждённой машины, сделанных с разных ракурсов. Затем, видимо, мастера, по громкой связи, озвучивают сумму ущерба, потому что лицо Олега вытягивается. Подхожу поближе и, вопросительно, смотрю на мужа.