– Ой! – неожиданно воскликнула Дина, за живот хватаясь. – Кажется, воды отошли.
Черт! Неожиданно.
– Не волнуйся. Я рядом.
Теперь всегда буду рядом.
Дина находилась в родильном зале уже пять часов. За это время я успел встретить ее родителей, прилетевших из Сочи, заселить в гостиницу и вернуться. Мне по дружбе разрешили находиться в акушерском отделении, даже кофе принесли. Я не волновался: Дину наблюдал опытный гинеколог; она полностью здорова, но первые роды довольно часто затягивались, а порой требовали оперативного вмешательства. Так что жду.
– Может, вам еще кофе принести? – ко мне подошла миловидная медсестра в розовой униформе со светлыми кудряшками, выглядывавшими из-под шапочки.
– Не нужно, – улыбнулся я, – но благодарю за заботу.
– У вас супруга рожает? – кокетливо продолжила разговор, чувствуя мою расположенность. Мне нравилось внимание женщин. Хотя сами женщины редко вызывали отклик внутри. Я никогда не был влюбчивым Казановой: не потому что не было предложений, а потому что не испытывал от этого морального удовлетворения. Я поощрял женщин, делал комплименты, дарил глупые мелочи – это помогало получать желаемое в разных сферах жизни: одна отчет в серую проведет, другая несертифицированные препараты пропустит, третья даст в любых позах и во все отверстия. Женщины в большинстве своем глупышки, помешанные на желании нравится мужчинам. Это хороший рычаг давления, плавный и мягкий, но очень эффективный. А Дина другая. Ее моим обычным набором взять не получилось. Постараться пришлось. Я и до сих пор стараюсь. Жду ее столько лет. Для нее стал понимающим, терпеливым и нежным. Ей пора принять, что только со мной она будет счастлива.
– Нет, – ответил я. Дина пока мне не жена. – Невеста.
Сестричка смущенно улыбнулась, не понимая, как соотнести мою несвободу и обаятельную, заинтересованную улыбку. Думай, девочка, думай. А что? Может, пригодится еще мне. Знакомства лишними не бывают.
От беседы отвлек шум из родильного зала. Я поднялся, разом позабыв о девушке. Родила?
– Дим, как прошло?
– Прошло нормально, но есть нехорошие сигналы.
– В смысле?! С Диной что-то?
– С ребенком. Подозрение на врожденный порок сердца. Неонатолог с кардиологом осмотрят, потом с матерью будем говорить.
– Ясно… – проговорил, задумавшись.
Я долго размышлял над ситуацией, пока сидел у постели Дины, измученной, но так женственно прекрасной. Гладил по голове, рядом был, показывал, как волнуюсь за них обоих.