– А-ха-ха! – я даже рассмеялся. У меня тут цирк с медведями и цыганами! По-русски так: топорно, но весело. – Говори. Слово единственного сына против слова шалавистой женушки.
Влада шумно вздохнула, а глаза забегали в поисках контраргументов. Папа, конечно, сдал после болезни: крупный сильный мужчина и такой удар ниже пояса – рак простаты. Наверное, поэтому не просто увлекся, а женился на доброй и ласковой медсестричке-практикантке. В Швейцарию увез ушлую молодку. Вот только отец у меня человек жесткий и ревнивый. Шаг вправо, шаг влево – без суда и следствия. Женщин это касалось в первую очередь.
– За что ты так со мной? – упрекнула она. – Я просто хочу мужчину, секса хочу! Я молодая еще, мне нужно!
– Нужно было замуж выходить за молодого и здорового. – Я пожал плечами. – Разводись и ищи помоложе, потолще, жестче, – издевательски напомнил ее слова.
– Я нужна Игорю. Я помогаю и забочусь о нем, – она поднялась и ко мне подошла. – И о тебе буду, – томно выдохнула, к паху потянулась. – Нам хорошо вместе будет… – на колени опустилась и щекой о ширинку потерлась. – Я такие штуки ртом делаю, м-мм… Твоим малолетним соскам и не снилось.
Рот дернулся в кривой усмешке, а кулаки непроизвольно сжались. Дину вспомнил. Ей просто рядом можно было стоять, и я уже кончить мог. Никакой эквилибристики не нужно и горловых отсосов. Хотя трахалась она с чувством и толком. Хороша сучка.
Я прихватил светлые волосы и вздернул на ноги.
– Советую тебе испариться. У тебя ночь в запасе, – и выволок ее за дверь. Как есть. Пусть шторами прикрывается!
Утром я спустился в столовую и сразу же столкнулся с идеальной женушкой и святой мачехой Владой Степановной Барсовой. Прислуге помогала, порхала возле обеденного стола, мужу только здоровую пищу накладывала, чтобы восстанавливался быстрее. Какие же бабы двуличные твари. Все до единой. Даже мама, узнав о болезни, чемоданы собрала, объявив, что невыносимо в этом доме стало. Я не судил – их это дело (отец не подарок и жуткий сексист – женщины для него никогда не были равны мужчинам), но противненько было.
– Ты как, пап? – я крепко руку пожал, отмечая, что выглядит он хорошо. Глаза отвел, стол обильно заставленный тарелками осмотрел. Стыдно.
– Хорошо, сынок. Выспался и чувствую себя отлично. Владушка моя, – он поцеловал ее руку, увешанную кольцами, – золото. Заботится обо мне лучше всяких врачей.