) донес, что его необходимо поддержать. Командиру 2-го батальона (
капитану Сумцову Михаилу Яковлевичу) послано приказание приостановить наступление, и по требованию командира 3-го батальона, выделить силу для поддержки 10 роты, затем если еще потребуется, то 13 и 14-й роты. Командиру 3-го батальона послано приказание – за поддержкой обращаться к командиру 2-го батальона.
Около 11 часов утра командир 3-го батальона капитан Баклан был ранен, в командование батальона вступил штабс-капитан Черняков (Александр Васильевич, командир 11-й роты). Между 11 и 12 часами был убит штабс-капитан Черняков и командир 9-й роты поручик Полесский.
После ранения капитан Баклан был госпитализирован в один из госпиталей Черниговской губернии, а позднее переведен в Шамовскую больницу города Казани. Здесь произошел несчастный случай. Как следует из записи в личной карточке больного – 9 марта капитан умер от нечаянного выстрела из заряженного револьвера.
Противник в течение всего дня поддерживал сильный артиллерийский огонь с трех сторон; сообщение с 2 и 3-м батальонами было почти невозможно. Цепи противника приближались к 3-му батальону шагов на 400—200, но встреченные сильным ружейным огнем, отошли назад.
В 3 часа дня командиру 1-го батальона (подполковнику Стрвяж-Смольницкому Ивану Даниловичу) приказано было на высоте 58.6 оставить одну роту, а с тремя перейти в наступление на противника, наступающего на 3-й батальон с тем, чтобы его взять ружейным огнем во фланге. Означенный план выполнить не удалось: едва только 1-я рота стала выдвигаться в новом направлении, как обнаружилось наступление цепей противника на окопы 1-го батальона. В это время 9-я рота переходила несколько раз в контратаку, чем заставляла его осаживать назад в окопы. Начальнику дивизии было донесено, что ввиду наступления противника на 3 и 1-й батальоны, движение на Радзаново невозможно, на что было получено приказание, если возможно, то оставаться на высоте 58.6 и удерживать ее, если же нельзя держаться, то отойти за ручей, что перед высотой.
Взвод конно-горной артиллерии вначале обстреливал цепи противника, расположенные у деревни Люшево, а затем отошел за ручей и расположился на опушке леса, начал обстреливать цепи, наступающие против 1-го батальона. Ввиду слишком растянутой позиции, командир полка решил на ночь стянуть все роты к окопам 1-го батальона и всю ночь оставаться на высоте 58.6. Вследствие чего было отдано приказание: 2, 3 и 4-му батальонам (кроме полуроты 13-й роты) отойти к окопам 1-го батальона. Во время отхода 2-го батальона противник, заметив это движение, стал быстро продвигаться вперед; ввиду наступившей темноты движение противника было замечено только тогда, когда роты уже вошли в лес и подходили к окопам 1-го батальона. Так как противник мог выйти во фланг и тыл 1-го батальона, то командир полка решил отойти за ручей, тем более, что высота 58.6 обстреливалась сильным артиллерийским огнем противника, и от драгун Приморского полка получено донесение, что к противнику подходит подкрепление, около пяти рот пехоты. Когда все роты отошли за ручей, на мосту был оставлен караул с приказанием – после отхода наших санитаров сломать мост. В бывших окопах 306-го полка расположились 5, 6, 14 и 15-я роты, остальные роты были отведены на полверсты назад. Артиллерия и перевязочный пункт переведены в фольварк Радзимовице. Штаб полка расположился в фольварке, что в одной версте от высоты 58.6. В лесу, что за ручьем появились разведчики противника. В 3 часа ночи получено приказание от начальника дивизии: в виду возложенной задачи на 305 и 307-й полки прикрывать действия генерала Любомирова со стороны Радзаново – 305-му полку приказано отойти в деревню Кшечаново, где и расположиться в окопах впредь до смены их отрядом генерала Кисилева.