«Продукцию с государственных полей, стад и мастерских свозили на огромные склады и уже оттуда распределяли на места. С одной стороны, это усиливало власть государства и его аппарата, а с другой, делало систему крайне уязвимой для нарушений снабжения» [В: Третья династия Ура]. «Пайку» получали все труженики госсектора, а это – львиная часть населения, используемого государством в качестве рабов. Рабочий («гуруш») получал 1,5 литров ячменя за смену, работница («нгема») – 0,75 литров. На детей не давалось ничего, считалось, что их должны содержать матери. Ничего не известно о нетрудоспособных; видимо, считалось, что их нет. Смена же длились от рассвета до заката, без выходных и отпусков.
Была и торговля. Прикупить что-то к пайку было возможно, но только с государственных складов и только за золото с серебром. Понятно, что такие услуги оказывались нищему населению недолго. Не сей ли замечательный опыт наше свое отражение в Библии, в сказании о том, как Иосиф Прекрасный от голода Египет спас? Очень похоже, поскольку «… в древнем мире никогда больше не использовали как основной метод эксплуатации илотскую работу в государственных хозяйствах за паек.» [В: Третья династия Ура]. (Илотами лукавые греки много позже называли аналогов гурушей.)
«Все работники были объединены в бригады по виду деятельности: земледельцы, носильщики, пастухи, ремесленники отдельных мастерских… При этом любую бригаду рабочих могли перебросить на другие работы или даже в другой город, так что случаи, когда, например, литейщиков или ткачей отправляли разгружать баржи, собирать урожай или даже бурлачить корабли, не были редкостью» [В: Третья династия Ура]. Размещали их при переброске в специальных лагерях. «По царившим в них порядкам эти лагеря были похожи на концентрационные, а смертность временами достигала 20% в месяц и даже больше» [В: Третья династия Ура].
Примечательно, что у чиновников, жрецов и военных были в собственности и частные рабы, «урду». Так вот, уровень их жизни, их реальные права были значительно выше, чем у формально свободных рабов государственных, гурушей и нгем.
Великую культуру шумеров, письменность породила, как известно, их (шумеров) неистребимая потребность учитывать все и вся. В Ур-3 эта потребность многократно возросла. (Как тут не вспомнить слова классика: «Социализм – это учет!») «Все фиксировалось в письменном виде – даже такие факты, как выдача двух голубей на кухню для обеда царицы» [В: Третья династия Ура]. Понятно, что подобный учет требовал огромной армии писцов. По некоторым данным, от ста лет Ур-3 до нас дошло около 100 тыс. глиняных табличек, подавляющее число которых – учетные; в то же время от трех тысяч лет цивилизации шумеров подобных табличек всего 300 тыс. Нетрудно видеть, что в Ур-3 писать стали в 10 раз интенсивнее. И отнюдь не эпические поэмы; хотя, надо признать, и поэм стало больше. Все подрастало с чудовищным ростом армии писцов.