Его мысли прервал кто-то из своих сотрудников, тихонечко подошедший сзади и, закрыв глаза тёплыми женскими руками, спросил:
– О чём загрустил такой красивый мужчина?
Голос вроде бы и знакомый, но Роман Андреевич не мог вспомнить, где он этот голос слышал.
«Кто же это может быть»?
– Сдаётесь?
– Сдаюсь.
Но в то же время, взяв за одну руку женщины, неожиданно потянул её на себя. Женщина, ойкнув, оказалась на руках у Романа Андреевича.
– Это вы, Валентина. А я-то подумал, кто же это желает меня разыграть.
– Вы меня испугали, когда неожиданно потянули за руку.
– Не бойтесь, я Вас не уроню.
Роман Андреевич с любопытством рассматривал лицо женщины.
Карие глаза женщины немного грустные и в то же время, как ему показалось, лукаво смотрели на него, как бы, между прочим, говоря:
«Делай со мной, что желаешь, я сейчас в твоей власти.
Может, она захмелела, выпив в кампании немного вина. А может, она давно искала встречи с ним».
– Давайте отойдём дальше в лес, а то здесь много любознательных глаз.
– А чего мне опасаться. Мужа у меня нет. Оставил меня на этом свете, чтобы я остаток своей жизни провела в затворничестве. Дети разлетелись. Позабыли, что есть у них мать. А может, имеют обиду на меня, что я не уберегла их отца от нелепой смерти. Женщина от природы хочет принадлежать не только себе, но и рядом любящему мужчине.
В этот момент Валентина крепко обняла Романа Андреевича и сказала:
– Поцелуй меня. Так хочется ласки.
Роман Андреевич немного растерялся, но, посмотрев по сторонам и не увидев ничьих любопытных взглядов, быстро поцеловал свою спутницу, словно не опытный юнец.
В ответ его спутница, словно изголодавшаяся тигрица, ещё сильнее прижалась к нему. Её губы страстно целовали его. Её неуёмная энергия накрыла Романа Андреевича с головой, да он и не пытался вырваться из её нежных объятий.
Страсть – стихия не управляемая и не подчиняется законам рассудка.
Всё так же внезапно и закончилось, как и началось. Валентина быстро привела себя в порядок, побежала вглубь леса.
Роман Андреевич, опомнившись, увидел, что его брюки валяются у его ног, быстро натянул их на себя. Попытался найти свою спутницу, но она, словно тень, растворилась в чаще леса. Постояв немного, он побрёл на раздававшиеся голоса своих отдыхающих сослуживцев.
Прежде чем влиться в их круг, спустился к реке. Набрав в ладони воды, умылся.