Еще важно было соблюдать территориальность. Ты не мог просто ходить, там, где тебе вздумалось. Это было так – в центр Ростова можно ехать, он для всех. Но там был велик шанс встретиться с рэкетирами. Они не грузили касательно того, что ты не на своем районе, но могли устроить допрос с пристрастием, касаемо содержимого карманов. И если ты не мог выстоять морального натиска, то оставался только с пару рублями на обратный проезд. Формула была одна – «У меня нет денег, если хочешь можешь обыскать». Эту фразу нужно было говорить на каждый аргумент, приведенный оппонентом. Как правило «допрос» проводился в подземном переходе, и из – за большие количества людей, никто не решался на обыск, и через 10 минут притязаний, тебя «отпускали».
А на окраинах, ты должен был сидеть исключительно в том том микрорайоне, в котором живешь. Для безопасности выдвижение в другие районы осуществлялось группой молодых людей и желательно в дневное время. Необходимо было «за все пояснять». За «шмот»7, за наколку (татуировка), даже за общение с представителями малых этнических групп. Необходимо было поручиться, что этот нерусский «нормальный пацан».
Еще одним свойством было это прямая причастность к своей группе, ты должен был гулять только с представителями своей стаи. Эти группы мы назвали – «компании», название которой было созвучно с прозвищем, негласного лидера этой компании. На пример:
– Да это Жора, с Миника компании.
И сразу идентифицировалась твоя причастность. Если лидер компании имел определенный авторитет в обществе, то представителю этой компании могло сойти с рук маленькие огрехи. Он даже мог в одиночестве пройтись по чужому микрорайону. Но опять же это его не освобождало от мини допроса: – «откуда ты? куда идешь? с чьей ты компании, кого знаешь на районе?»
Если тебе вдруг решилось погулять с представителями другой компании, ты мог встретиться с порицанием и критикой со стороны своей «стаи». Данное решение воспринималось как предательство. Поэтому люди ухитрились выкручиваться, обманывать, чтобы просто пообщаться, посидеть в компании других людей. Но естественно об этом становилось известно лидеру твоей компании, и ты все равно сталкивался с критикой, но уже с удвоенной силой. Конечно, компании между собой общались, но это происходило исключительно в групповой форме. Стиралась любая индивидуальность – гуляем вместе, принимаем решение вместе, делаем все вместе. Люди сами себе не принадлежали.