Моника призналась себе, что очень рада, такому быстрому выполнению «заказа» шефа, но не только это подогревало её тщеславие, её внутреннее самолюбие. Да, она могла продолжать искать – выбирать и дальше необходимую пару «мама-дочь» из других претендентов, но она не стала этого делать – какая-то жгучая ревность и ненависть к этой неизвестной девчушке –Наде Михайлюк, к этому невинному и прекрасному Природному созданию, умной и жизнерадостной девочке- отличнице, у которой намечалась долгая и счастливая жизнь! Так не бывать этому!, и Моника указала на неё и её маму пальцем, то есть, отправила их данные своему «шефу», а дальше – уже не её дело. Хотя и так было понятно, что их – «заменят». Ей от этого было ни холодно, ни жарко, только получила еще одну благодарность и очередную денежную премию.
Через месяц в Винницу вошли немецкие войска. Моники там давно уже не было. Она была «эвакуирована» с помощью «своих», вначале в Харьков, потом – в Ростов, а – позже – в Ставрополь. Больше года она, в разных местах, делала одну и ту же «грязную» работу, готовила для захватчиков сведения о людях, наличие которых будет «нежелательным» при приходе в это место немецких войск. Моника не убивала, не вешала и не пытала советских людей. Нет – она просто указывала на кого-то пальцем, причем, не всегда объективно, даже с человеконенавистнической (фашистской) точки зрения, так, как это было в случае с Надей и её мамой. Как только немцы вошли в Винницу, Отто прибыл туда, как представитель гестапо. Он сразу же направил по указанному Моникой адресу проживания семьи Михайлюк, конвой с приказом привезти маму, Надю и Олю, соседку, которую нельзя было оставлять, как свидетельницу, видевшую Монику. По приказу Отто, мама и девочки были расстреляны, вместе с большой группой евреев, просто, как «евреи». Никаких следов по ним не осталось, ни в еврейском гетто, ни у немецких властей.
Документы, которые были при них (Нади и мамы), были вручены в Киеве, ( который немцы заняли только в октябре), – подготовленной заранее, подставной «паре» из Западной Украины, которую гестапо планировало эвакуировать на Восток и внедрить в одном из уральских регионов.
На совести Моники, были тысячи и тысячи загубленных жизней советских людей! А ведь она была членом всего лишь одной шпионской группы гестаповца Отто!. А сколько по всему советско- германскому фронту было таких групп, и сколько еще было таких « Моник»!.