Выходит, он никого не убивал?
И я ему врезал. Вытащил его из машины и еще раз врезал. Я требовал, чтобы он сказал правду. Я кричал: «Почему ты ее убил?! Почему?!»
А он спрашивал: «Кого?»
Я говорил: «Ты знаешь!»
А он спрашивал: «Кого?»
И тогда я понял, что сам не знаю. Я прекратил его бить, а потом отступил.
Вопрос повис в воздухе.
Кого?
Вопрос, с которого все началось.
Я говорил, что если я назову ее имя, то воспоминания станут реальнее, чем мне бы того хотелось. Но в действительности я просто не знал, кто она. Ее не существовало, но ее все равно кто-то убил. И теперь я знал кто. Не этот парень, истекающий кровью, а я сам, словно писатель, который уничтожает выдуманного героя.
Когда я ехал, я грезил о будущем из настоящего, которое себе придумал. Как фотограф я остановил время, и эта картинка осталась со мной. А потом случилась авария.
Она была мертва, но все было в порядке.
В 2015 году я написал диалог между юношей и девушкой, которым забыл дать имена, но эти ребята мне понравились. Я часто прокручивал в своей голове разные диалоги, которым не суждено было случиться. Так появился цикл маленьких музыкальных рассказов «Слова, которых нет». Позднее я выпустил роман с таким же названием (уж очень оно мне нравилось), но он не имел отношения к этим историям.
* * *
Мы шли вдоль парковой дорожки, обрамленной деревянными лавочками. Я и она – девушка с ореховыми глазами. Мимо нас проходили мамы с колясками, проносились дети на роликах и велосипедах.
Был теплый летний день, дул легкий приятный ветер, светило солнце. И тут она внезапно повернулась ко мне, уставившись так, словно бы я совершил какое-то дерзкое преступление, и спросила:
– Как ты можешь слушать только одну группу?
– Это не так сложно, как кажется, – ответил я.
– Я имею в виду, – она развела руками, – в мире полно интересной музыки, а ты ограничиваешь себя, прячешься от многообразия мелодий, слушая лишь одну группу…
– Может и так, – пожал плечами я. – А может… я просто нашел то, что ты сейчас ищешь в многообразии музыки, сменяя одну любимую группу на другую. Да, твой музыкальный кругозор очень широк. И возможно, это дает тебе знания. Только за тоннами мелодий ты забываешь себя…
В этот момент ее широкие блестящие глаза загорелись от негодования, а нахмуренные брови намекали на то, что она хотела меня убить тридцатью пятью разными способами.