Затем, впервые за ту ночь, ужас, который парализовал мои мышцы и волю, снял свои нечестивые чары с моей души. С громким криком я протянул руки, чтобы схватить большого индейца за горло, и, хватая только воздух, без сознания повалился на землю.
Я узнал тело, и лицо было моим собственным!....
Был яркий дневной свет, когда мужской голос привел меня в сознание. Я лежал там, где упал, а фермер стоял в комнате с буханками хлеба в руках. Ужас той ночи все еще был в моем сердце, и когда поселенец из Блаффа помог мне подняться на ноги и поднял упавшую вместе со мной винтовку, задавая множество вопросов и выражая соболезнования, я полагаю, что мои краткие ответы не были ни самоочевидными, ни даже вразумительными.
В тот день, после тщательных и бесплодных поисков в доме, я покинул остров и отправился провести свои последние десять дней с фермером; и когда пришло время мне уезжать, необходимое чтение было завершено, и мои нервы полностью восстановили равновесие.
В день моего отъезда фермер рано сел в свою большую лодку с моими пожитками, чтобы доплыть до мыса, расположенного в двенадцати милях от нас, где два раза в неделю ходил маленький пароход для размещения охотников. Ближе к вечеру я отправился в другом направлении на своем каноэ, желая еще раз увидеть остров, где я стал жертвой столь странного происшествия.
Я прибыл туда и совершил экскурсию по острову. Я также обыскал маленький домик, и не без странного ощущения в моем сердце я вошел в маленькую спальню наверху. Казалось, в этом не было ничего необычного.
Сразу после того, как я снова сел в лодку, я увидел каноэ, скользящее впереди меня по изгибу острова. Каноэ было необычным зрелищем в это время года, а это, казалось, появилось из ниоткуда. Немного изменив свой курс, я наблюдал, как оно исчезает за следующей выступающей точкой скалы. У него были высокие изогнутые луки, и в нем сидели два индейца. С некоторым волнением я задержался, чтобы посмотреть, не появится ли оно снова с другой стороны острова; и менее чем через пять минут оно появилось в поле зрения. Между нами было меньше двухсот ярдов, и индейцы, сидя на корточках, быстро гребли в моем направлении.
Я никогда в жизни не греб быстрее, чем в эти следующие несколько минут. Когда я повернулся, чтобы посмотреть снова, индейцы изменили свой курс и снова огибали остров.