– Нет, – ещё тише произношу.
– Бедняжка, – произносит кто-то за моей спиной, а в следующую секунду на моей талии появляются руки.
Пытаюсь закричать, но рот тут же закрывают широкой ладонью!
– Давно у меня девки не было! – радостно произносит один из четвёрки, уже не знаю – какой! На моих глазах слёзы от ужаса: меня насиловать собрались?! И кто?! Какие-то непонятные мужики, лиц которых я не в состоянии запомнить?!?!
– Рви её платье! – слышу команду.
И отключаюсь, ощутив, как резко похолодело тело.
Когда открываю глаза, солнце всё так же светит в окна. Выходит, я потеряла сознание буквально на полчаса… может, на час. Медленно поднимаюсь на ноги, попутно отмечая пульсирующие места на теле – от рук насильников – и замечая разорванный подол у платья… Вот только самого страшного не произошло. Я не чувствую этого.
Моё тело не осквернено.
Да и сами насильники куда-то пропали. Я на полу лежу одна.
Они меня напугали и работать ушли? Что вообще…
Застываю, заметив инородный предмет краем глаза. В верхнем углу дома, под самым потолком…
Это что… такое?..
Присматриваюсь к огромному белому кокону, крепившемуся к стенам и потолку такими же белыми и прочными нитями. Затем что-то дёргает меня посмотреть в другой угол – и я вижу ещё один… в третьем углу оказался такой же кокон, как и в четвёртом. Подхожу к одному из углов и внимательно присматриваюсь к содержимому странного свёртка… А затем падаю на колени и освобождаю свой желудок от недавно съеденной еды.
Там человек! Внутри этой штуки – человек! Мёртвый человек! Тот самый детина, что рвал на мне платье!
Да что за чертовщина здесь творится?!
Вытираю подбородок рукавом и вылетаю из дома. Понятия не имею, куда бежать, потому бегу куда глаза глядят! Не жалея сил бегу! Не чувствуя ног от страха! Когда вокруг сгущается темень, бреду наугад, с усилием продолжая переставлять ноги. Главное – не останавливаться… Нужно уйти как можно дальше от тех, мёртвых… Их смерть не должны ассоциировать со мной… Ни в коем случае! Я не виновата! Ни в этот раз, ни в тот! Это не моя вина!
Сама не понимаю, откуда вновь берутся силы, и я вновь бегу, натыкаясь на деревья, царапая лицо о ветки, почти не разбирая дороги, и, когда выбегаю на поле, засеянное пшеницей, и вижу женщину – живую, склонившуюся над колосьями, одетую в такое же длинное платье, как и я… – мчусь к ней и падаю у её ног, начиная рыдать в голос.