На одной из встреч я прочитал ребятам загадку: «Вы знаете особенность мою: //Я сидя выше, чем когда стою…» Отгадка простая: собака или кошка. Однако умный мальчик Гена ответил так: «Это, – сказал он, – поэт. Когда поэт сидит и пишет стихи, он на голову выше всех, в том числе и себя самого, когда он стоит и ничего не пишет». Позже я понял, что на самом деле сам подсказал ему отгадку. Я ведь начал загадку со слова «Я», и Гена мог воспринять её буквально: я говорю про себя. А дальнейшее описание – это уже работа фантазии.
Любовь к поэзии подразумевает богатство чувств и мыслей. И это главное, к чему может привести поэтическое воспитание. Пишущему для детей постоянно приходится сталкиваться с определенного рода парадоксом: психология маленького слушателя-читателя не меняется, но резко – особенно в последнее время – меняются обстоятельства и атрибуты его жизни. И вот уже я слышу, как мой пятилетний собеседник произносит: «Сухие листья шуршат, как чипсы». По всем правилам он должен был бы сказать наоборот: чипсы шуршат, как сухие листья. Но для него – сегодня! – первична не природа, а вот эти самые «атрибуты жизни».
Нынешние дети подсказывают сами: главное – говорить с ними о главном. Не упрощать разговор. И, конечно, «до чтения» нужно приучать ребёнка слушать. Он должен научиться улавливать на слух всё то серьёзное, что чуть позже станет основой непосредственно чтения. А стихи – это такая удобная форма, благодаря которой многое можно сказать – и многое воспринять.
Козлята – хвосты колечком –
Бегут во двор за щенятами.
Щенята – хвосты колечком –
Бегут в сарай за котятами.
Котята – хвосты колечком –
Бегут в подвал за мышатами.
А мышата – хвосты колечком –
Бегут себе за колечком.
Никто колечка не хватится –
Катись, катись да кружись!
Вот колечко и катится.
Просто такая жизнь.
Написал я это стихотворение и задумался: что за колечко? А стихотворение – для кого? Для детей? Для взрослых?
Одно малое дитя сказало: «Это колечко от пирамидки. Оно катится, и все за ним бегут. Они найдут колечко, сложат пирамидку, и всё будет в порядке». А другое дитя, чуть постарше, заметило: «Это жизнь катится, потому что круглая. И все хотят её найти».
Для меня самое дорогое – вот эти первые движения мысли, идущей вслед за звуком. Если стихи располагают к тому, что мысль происходит, произойдёт и всё остальное. Один мой дошкольный собеседник сформулировал так: «Мысль, – сказал он, – это когда рот закрыт, а голова говорит». «Думать полезно, – сказал он в другой раз. – А дальше – не знаю».