Размышления обо всём этом свалились на меня, когда в очередной раз позвонил Лёшка. Как ни в чём не бывало поинтересовался, как жизнь, как на личном?
– Отлично, – соврала и не соврала я: дела-то и вправду были ничего. А из личного у меня были одни воспоминания. На других парней, которые, впрочем, вились вокруг, смотреть что-то не хотелось. Когда меня приглашали на свидания, я даже не знала, что отвечать. Говорила что-то неопределённое, типа «может быть». И не приходила.
Лёшка хмыкнул и сказал:
– Рад за тебя.
Он достаточно хорошо меня знал, чтобы понимать, что «отлично» я говорю только в тех случаях, когда не хочу признаваться, как всё на самом деле. Мы встречались с ним всерьёз и надолго – целых четыре месяца. «Навсегда» в очередной раз не состоялось: у него начались какие-то проблемы, видеться стали реже, появились отговорки для встреч… Хотя мы продолжали общаться, я понимала: всё кончилось.
Порвала с ним сама. Потом были слёзы, тоска и грустные треки на всю квартиру. Я не могла не думать о нём. А Лёшка периодически снова появлялся в моей жизни и вёл себя как ни в чём не бывало.
– Я соскучился, – соврал и не соврал Лёшка. – Расскажи, как ты, что в жизни нового? Или нет, давай лучше встретимся, и ты мне всё расскажешь.
Сердце предательски заныло, делая отказ невозможным.
Глава 8
Я возвращалась домой с работы в приподнятом настроении. В руках шелестели пакеты (по дороге я забежала в продуктовый магазин). Уже поднимаясь по лестнице, вспомнила про Ваську.
– Ну, здравствуй, – поприветствовал меня полукот. – Что-то вид у тебя подозрительный какой-то, будто нашкодила.
– Вась…
– Алис, если не хочешь, можешь не рассказывать, – притворно смилостивился надо мной Васька.
Само собой, рассказывай – не рассказывай… Будто он без моих рассказов по моим мыслям не пролезет…
– Не пролезу! Мне твоего интима не надо! – вспыхнул кот.
И я поняла: уже пролез.
Я потянулась погладить его, но Вася увернулся и гордо ушёл на кухню, прекрасно зная, что туда пойду и я. Я пошла за ним. Вернее, сама по себе – надо же мне было продукты в холодильник переложить. Василий запрыгнул на подоконник и безучастно смотрел на улицу, провожая взглядом проезжающие машины.
– Лёшка в семь придёт, – я почему-то чувствовала себя виноватой перед Васькой. Хотя чего я, собственно, оправдываюсь: это моя жизнь!