- Простите, совсем забыл
представиться: барон Фридрих фон Гаутштазе.
- Очень приятно, барон, - наклонил
голову Артур. – Я много слышал о вас в Германии.
- О да! – засмеялся барон. - Обо мне
всегда много говорят, но не всегда правду.
Его легкий немецкий акцент, с которым
он произнес «говорьяат», только подтвердил во мне ощущение
наигранности, но от него вдруг словно повеяло чем-то исконно
немецким, до такой степени, что сомневаться более было нельзя.
- Барон фон Гаутштазе – знаменитый
меценат. Его очень уважают на Западе, - представил нам повторно
барона Артур. Тот повернулся к нам и уставился на меня странным
изучающим взглядом. В его глазах сквозило любопытство художника или
скульптора, и я почувствовала себя пустым холстом или глыбой
мрамора, сырым материалом, с которым он собирался работать.
- А вы, молодой человек, видимо, не
раз бывали в Германии, раз знаете меня, - обратился барон к Артуру,
подняв на него свои водянистые глаза.
- Да я живу там. Время от времени, -
Артур никогда не распространялся по поводу своей работы и жизни в
Германии. Все, что мы знали – это то, что его отец работает в
министерстве образования Германии, и лишь могли предполагать, чем
занимается Артур. Все попытки выведать истину о его работе
заканчивались провалом – Артур всякий раз ловко уклонялся от этой
темы. Мы все подозревали, что Николай Палыч как близкий друг Артура
наверняка знает о нем больше, но наш историк деликатно хранил
тайну. Однажды в экспедиции девчонки, которые были неравнодушны к
Артуру, шутливо окружили его и сказали, что не отпустят, пока он не
расскажет, кем работает, на что Артур, улыбаясь, ответил, что тайну
о своей профессии он откроет только той, с кем решится создать
семью. Девчонки игриво потребовали, чтобы он выбрал кого-нибудь из
них, мол, выбирать есть из чего, все разные, все красивые и умные.
Спас Артура неожиданно вмешавшийся Вадик, который посоветовал ему
не выбирать никого, потому что «эти все одинаковые – какую бы ты не
выбрал, наутро после первой брачной ночи о твоей профессии будет
знать весь земной шар». Девчонки тогда ужасно обиделись на Вадика,
и ему серьезно досталось в тот же вечер: на его голову, когда он
сидел на пригорке, наслаждаясь степным закатом, вылилось целое
ведро воды. Когда Вадик обрел дар речи, он объявил трехдневную
вендетту: в течение этого времени он ходил по лагерю с бутылкой и
поливал из нее всех особей женского пола, которые встречались на
его пути, вне зависимости от того, были они причастны к его
вынужденному купанию или нет. Визг и смех девчонок раздавались то
тут, то там, и можно было безошибочно определить, где находится
Вадик. Артур и его жизнь в Германии так и остались для нас
загадкой. В общем, несмотря на его общительность, мы о нем знали
мало – «человек-загадка», так прозвала его Катя.