Один раз в своем подъезде Тоня нашла котенка – рыжий пищащий комочек. Принесла домой, напоила молоком, после чего котик заснул у нее на руках. И тогда, пожалуй, первый и единственный раз за все детство, Тоня почувствовала небывалое счастье.
Тетя Лина, придя с работы, нахмурила брови, потом поглядела на Тоню и промолчала. Тонино счастье продолжалось до прихода дядьки, после чего начался обычный крик и последовал строгий приказ – унести из дома эту гадость. Где взяла – там и оставь, хоть в помойку выброси, сказал дядька, с этой дрянью ты в дом не вернешься.
И Тоня решилась. Молча оделась, сунула котенка за пазуху и шагнула к двери. Она решила не возвращаться. Просто будет идти и идти, пока не упадет на улице. Выбросить беспомощного котенка в мусорный бак она была не в состоянии. Лучше самой умереть.
Очевидно, тетя Лина почувствовала что-то, заметив, как тщательно Тоня завязывает капюшон куртки и ищет варежки, потому что взяла племянницу за руку и сказала, что они поспрашивают соседей, может, кто возьмет котеночка.
Взяли Звонаревы со второго этажа, их Ленка училась с Тоней в одной школе, на класс старше. С тех пор Тоня перестала вслушиваться в дядькины крики. Они ее больше не волновали. Никому не нужна, ни на что не годна, ни к чему не приспособлена, ни рожи ни кожи… Про жилплощадь дядька не прибавлял, потому что сумел приватизировать квартиру, оформив-таки Тонину мать умершей, нашел нотариуса, который сквозь пальцы посмотрел на сомнительную ситуацию.
Было у него желание и Тоню площади лишить, но тут номер не прошел, нотариус не решился впрямую нарушить закон. Не то дядька пожадничал и заплатил ему мало, не то побоялся в совершенный криминал соваться – как бы вообще квартиру не отобрали.
В общем, заикнулась как-то Тоня, что хочет после школы на ветеринара пойти учиться – такого от дядьки наслушалась. «Всю жизнь, – орал он, – котов больных будешь усыплять, а здоровых – кастрировать! Того и гляди собака бешеная покусает, или от попугая орнитоз подхватишь, или еще что-нибудь похуже!»
К тому времени дядька устроился в салон красоты и старался показать себя умным и культурным человеком. Купил костюм, стал носить галстук, постригся коротко (задаром, в том же салоне) и даже поставил коронку на передний зуб. В салоне он затеял полное переоборудование, заявил, что теперь будет не парикмахерская, а косметическая клиника, нахватался разных красивых слов («фотоомоложение», «мезотерапия» и так далее), сумел заморочить голову хозяйке салона, наврав ей, что имеет отношение к медицине – работал, мол, в ведомственной поликлинике, не уточняя, что трудился завхозом. Об этом подробно сообщила Тоне Ленка Звонарева, которая устроилась после окончания школы в этот же салон администратором.