Только спустя полчаса люди вспомнили, что день подходит к концу, а работа ещё не сделана. Разговоры смолкли, все погрузились в рабочий процесс, но каждый прогонял в своей голове, как видеозапись, воспоминание о растерянной, больной на вид начальнице. За полчаса обсуждений было высказано множество теорий: что она больна, что умирает, что в стране происходит что-то серьёзное, что перемены в руководстве могут означать только крах производства и так далее. Катя вслушивалась в эти обсуждения и понимала, что никто из сотрудников не видел сегодня ту девушку, которая сопровождала Марию Петровну. А Катю не покидало ощущение, что визит этой незнакомки и увольнение Злобной Суки как-то связаны. Правда, встреча в обеденном перерыве теперь, спустя несколько часов, казалась уже чем-то нереальным, но не более нереальным, чем заявление Эм-Пэ о своём увольнении. Жаль только, что видела незнакомку Катя одна, и теперь ей не с кем было обсудить увиденное. Почему-то ей казалось, что теперь ей не поверят. Она и сама с трудом верила.
Да и какой вывод можно было бы сделать из увиденного? Что к ним пришёл кто-то из начальства настолько высокого, что Эм-Пэ, Злобная Сука, растерялась, забыла, как разговаривать с подчинёнными, а потом и вовсе уволилась? Но бывает ли такое в жизни? Больше это походило на бред сумасшедшего.
Из-за этих мыслей Катя снова задержалась. А когда закончила с работой, поняла, что осталась в зале одна. Испугавшись, что её накажут за то, что не управилась со всем в срок, она поспешила на выход. Накинув пальто, выбежала на улицу, добежала до остановки и тут поняла, что последний автобус ушёл. Теперь придётся идти до дома пешком.
Несколько километров – для Кати, не привыкшей не то, что к спорту, а к банальной ходьбе дальше столовой, это было испытанием. Она шла и ругала себя за то, что слишком много думала о какой-то ерунде во время рабочего дня.
«Ведь могла бы уже быть дома!», – повторяла она про себя.
На город опустился туман. Фонари словно разбавляли его плотность своим светом, но не могли осветить улицы полностью. Фигуры проплывающих мимо прохожих казались бесформенными фантомами. Лишь вблизи можно было различить их лица.
Когда в тумане появилась очередная шатающаяся фигура, Катя не обратила на неё особого внимания, на автомате отметив про себя, что эта женщина впереди явно пьяна. Лишь поравнявшись с ней, Катя сообразила, что фигура невероятно знакомая. Она невольно всмотрелась в лицо женщины и тут же узнала в ней Марию Петровну. Злобная Сука была пьяна вдрызг и едва держалась на ногах. Их взгляды встретились, и Катя поняла, что нужно ускориться, пройти мимо, пока начальница её не узнала, но её глаза Эм-Пэ словно приковали к себе её взгляд.