Он не стал задерживаться в зале. Быстро съел свой ужин и поднялся в комнату. Она оказалась совсем маленькой, вмещала только узкую кровать, стол и табурет. Зато было еще окно, закрытое щелястыми ставнями, сквозь которые пробивались капли дождя и всполохи молний.
Он с удовольствием заснул под дробный перестук капель и громовые раскаты. И честно, от всего сердца пожалел тех, кому в эту ночь не удалось найти приют.
***
Утро было серым и влажным.
Март без вдохновения доедал хлеб и вареную говядину, когда появилась старуха. Она оглянулась и направилась прямо к его столу. Одежда ее и накидка были из дорогой ткани, сухие запястья украшали серебряные браслеты.
– Здравствуй, – сказала она.
Март поставил на стол кубок с вином и взглянул на незваную гостью.
– Мы встречались раньше, госпожа?
– Встречались, – бледные губы слегка улыбнулись, – одиннадцать лет назад.
Одиннадцать лет назад Марту было семнадцать. И он совершенно не помнил, где он мог видеть эту, тогда еще не настолько старую женщину.
– Я Этель Форис.
– Этель Форис, – усмехнулся Март, – сейчас всего…
– Двадцать семь лет.
– Именно.
– Мне двадцать семь.
Март долго смотрел на женщину. Допустим, она не сумасшедшая. Допустим, она не потешается над ним.
У Этель были волосы цвета спелой пшеницы. У этой совершенно седые.
У Этель были ярко-голубые глаза. У этой блеклые, будто подернутые дымкой.
У Этель была кожа, как белый шелк. У этой как мятый пергамент.
Но эта шея и поворот головы, движение кисти и разворот плеч. И еще родинка на левой скуле. Он не видел ее одиннадцать лет, но некоторые вещи невозможно забыть.
– Этель?
– Ты все-таки узнал.
– Что с тобой случилось?
– На мне проклятье. Я скоро умру от старости и немощи. Хорошо, что мы встретились сейчас, и мне не пришлось ехать к твоему замку.
– Ты направлялась ко мне?
– Да. С последней просьбой. Прошу, позаботься о сыне.
– Твоем сыне?
– Твоем сыне.
– Моем?
– Так уж случилось.
– Почему я узнаю об этом только сейчас?
– А зачем тебе было знать об этом раньше?
– Разве меня это не касается?
– Я не хотела портить тебе жизнь.
– А твоя жизнь, Этель?
– А моя жизнь была неплоха. Даже лучше, чем можно было надеяться. Когда мой грех стал заметен, братья отослали меня к тетке, с глаз долой. Она вдова, жила одна, сама себе госпожа. Приняла меня. Учила стрелять из лука и охотиться с собаками. Родился Арман…