– Кажись приехали, ворота открывают, сейчас самое интересное будет.
С трудом выбрался я из этой клетки и под конвоем вошел в отдел. Задержанных оставили на первом этаже, а вот меня повели на пятый, в кабинет номер пятьсот пятнадцать. Обычный кабинет, в котором стояло три стола, на каждом из которых стояли компьютеры старых моделей и принтеры, слева стоял шкаф, длинною во весь кабинет и серебристый сейф. Майор, женщина лет сорока пяти, начала фотографировать меня на свой телефон, сославшись на то, что это для их личного пользования.
Меня попросили сесть и началась беседа непринужденно, с вопросов о моей личной жизни, интересах и друзьях, ей богу, если бы сейчас стояли советские времена, то я почувствовал бы себя узником лубянки.
– И что же вы собирались освещать?
– У меня же написано в задании-общественно-политическую жизнь, что вам не нравится?
– А откуда вы о собрании узнали?
– Из информационных источников, каких не скажу, запамятовал.
– Ну что ж, посмотрим ваши социальные сети, на предмет неприятных вещей, Сергей, войдите пожалуйста.
Вошел обычный мент лет 30, сел напротив меня с папкой каких-то бумаг и спросил.
– Это что у вас, «не поддерживай войну» , это вы о чем?
– А как же, о второй чеченской, вспомните какой ужас там был.
– А почему не о первой? Она жестче была.
– О первой тоже, не переживайте. – От моих ответов сотрудник начинал злиться, это было видно.
Затем он достал небольшую бумажку, которую я подписал, это было уведомление о явке на двадцать восьмое сентября, составление протокола по дискредитации.
Спустя неделю я узнаю, что будет снова такое мероприятие, тут-то я понял, что просто так я не отделаюсь.
Опять тот же Леонардов, тот же автобус, но сидел я там один, а напротив был майор, он был из армии, судя по форме. Взяв в руки мой паспорт, он заговорил типичным армейским басом.
– Андрей, Вам будет вручена повестка на тридцатое сентября, подпишите
– Дак ведь я студент, да и к тому же я не служил.
– С этим мы разберемся.
Что-то мне сильно не понравился его ответ, но тогда я не придал этому значения. Опять тот же холодный багажник машины и скрипучие ворота, опять тот же советский кабинет.
На этот раз было по интереснее, майор в очередной раз сфотографировала меня, а затем я спросил.
– Дак что же я нарушил в этот раз?
– А ничего, но вы же понимаете ситуацию, с точки зрения закона вы не виновны, а вот в конфликт с властью вы вступили зря. Вы, кстати, можете идти.