Итак, свой шестнадцатый день рождения я встретил в тюрьме. Мне предстояло отсидеть от трех до пяти лет за мошенничество (я получил деньги по поддельным векселям). Незадолго до этого мы с еще одним мальчишкой сбежали из мест заключения, угнали спортивный кабриолет «Остин-Хили Спрайт» и разбили его на дороге. Что неудивительно, так как разогнались до 140 километров в час! Вообще-то полиция утверждала, что мы двигались со скоростью 164 километра в час, но впоследствии я встретил автолюбителя, который клялся, что этот автомобиль теряет управление при 140 км, и уверял, что нам следует запросить у полицейских компенсацию, так как они преувеличили нашу вину.
После побега меня отправили из колонии в тюрьму для малолетних преступников в Эшфорде. Там через несколько месяцев моя жизнь круто изменилась. Один из служащих-надзирателей решил, что я мало читаю, и дал мне книгу. Он попросил меня подчеркнуть карандашом все слова, которые я не понимаю. Его поразило, что некоторые вещи я знаю, а о некоторых – совсем элементарных, но определяющих смысл предложения – не имею понятия. Моя расположенность к чтению за считаные недели радикально возросла, и все потому, что у меня хватило смелости признать, что я не понимаю прочитанного. Я начал читать по-настоящему, а не притворялся, что читаю, и делал это с огромным энтузиазмом.
Мне повезло, что мои дела рассматривала сама баронесса Вутон[4]. В тюрьме меня продержали недолго, вскоре отправили снова в исправительный интернат. Но мне все еще предстояло провести несколько лет в компании других юных правонарушителей, недалеких и гнусных. Как же быть?
И я решил стать художником. Не маляром-декоратором, а живописцем. Это должно было поставить меня выше моих тупоголовых собратьев по несчастью. Они обсуждали девчонок так, будто те были бездушными кусками плоти; их интересовали только машины, футбол и всякая другая ерунда – любимые темы юных «мачо». А я защищал слабых и дрался за их права, противостоял ненавидевшему все и вся сообществу хулиганов. Излишне повторять, что мне часто доставалось от них (чаще, чем мне удавалось кого-то побить). И все равно мне нравилось вести себя как рыцарь в сияющих доспехах. Ради этого стоило терпеть побои.
Меня очень вдохновляла католическая вера. Я чувствовал присутствие Иисуса в своей жизни. Я мечтал стать таким художником, как Пьеро делла Франческа