Не сомневаюсь, что когда-нибудь внешняя канва жизни Елены Рощиной будет заполнена разнообразными фактами. Появятся воспоминания родных и близких, где отразятся ее улыбка, жест, интонация. Припомнят, что с ней было в тот или иной период. Но все это окажется важным, если мы откроем творческую основу жизни Елены Рощиной, проследим за духовным вектором ее судьбы.
Кем сознавала себя Елена Рощина? Что главное в ее творчестве: поэзия? философская эссеистика? кинокритика? Я считаю Елену Рощину прежде всего ЛИТЕРАТОРОМ в самом глубоком смысле этого понятия. «Бог даровал слова как единственную защиту от мира, – говорится в одном из ее писем. – Если я все-таки преждевременно умру, это значит – не было бумаги и ручки». «Dum sріго sрего» – пока живу, надеюсь. Елена Рощина надеялась и жила, пока писала.
Основа ее творческого наследия – дневники. Суть дневникового жанра определился Е. Рощиной так: «Дневники – это особый мир в донельзя особом мире писателя. Одинокий, страдающий мир, где жизнь растет из снов и воображения (а не наоборот), мир, где словно разламывается душа и из этого разлома вырастают сопряженные в простоте и чудовищности образы, словно длящиеся и в яви мучительные сны». Дневники самой Елены полностью соответствуют этому понятию. Главное здесь – разлом души, ее озарения и страдания. Но при этом дневники Е. Рощиной выходят за рамки чистого «личного письма». По своей значимости они могут быть приравнены, например, к такому известному литературному явлению, как дневник Марии Башкирцевой. Есть что-то роковое в таком совпадении. В конце XIX века появляется книга, где никому не известная молодая художница рассказывает о своей частной жизни, о своем, говоря словами Е. Рощиной, «одиноком, страдающем мире». И вдруг именно эта книга становится нравственно-психологическим камертоном нового времени. Дневником Башкирцевой зачитывались в Париже и в Лондоне. Марина Цветаева посвятила ей свой первый поэтический сборник «Вечерний альбом»… Кончается XX век. И снова молодая женщина, рано ушедшая из жизни. Снова дневник. «…Блеснуло за занавесом что-то ослепительно яркое, что-то болезненное, поразительное – величием дара и желаний, умом, противоречивостью…»[3]. Сказанное современным критиком о книге Марии Башкирцевой может быть отнесено и к творчеству Елены Рощиной.