– Шабаш какой-то! – пробормотал Муха.
– Что? – не понимая значения слова, спросил Тамерлан.
Но Игоревич ничего не ответил, отмахнувшись. Другим товарищем происходящее казалось диким. Они не росли на культуре почитания ТвоБо. Они не знали толком истории о сотворении Вселенной самим Великим. Они были невежами, которые посмели войти в храм ТвоБо. И потому просто стояли, молча наблюдая за происходящим.
– Благословляю вас! – продолжал ТвоБо. – Делами государства нужно также заниматься! Но я хочу уделить это время вам, я его хочу даровать вам, дети мои. Итак, пускай будет он, – указывая в толпу. – Первый уже выбран! Остальные, расступитесь!
Люди разошлись в стороны. В толпе оставался лишь один человек. Он стоял на коленях и что-то бормотал себе под нос. Но плаща на нём не было. А темная одежда, в которую он был одет, явна была велика.
– Ты молишься? – стал спускаться Император.
– Я? – вздрогнул мужчина и в тот же момент поднялся на ноги.
– Кто это? – пытаясь высмотреть человека из-за толпы, заинтересовался Муха. – Голос знакомый.
– Не бойся, сын мой, – сказал Император, касаясь своими ногами земли. – Молитвы были услышаны, – улыбался седовласый.
– Да, Великий, я молился тебе, – склонив голову.
– Твои молитвы были услышаны. Но где твой знак Солнца первородного сотворения и Древо Жизни моего?
– Я, я, я… – стал теряться мужчина.
– Как звать тебя?
– Ханосалур Раимпалур, – ответил мужчина. – О, Великий! А Праведник нарёк меня именем ХаноРаи.
– Это он? – с удивлением на лице прошептал бронированный. – Наш ХаноРаи.
– Тамерлан, я сам в шоке, откуда у него гражданство, – прошептал Люмьер.
– У нас свободных не было капсул, да? – бросая взгляд на сестру, спросил Эхран.
– Нет, – ответила Шанейра. – Сама не понимаю.
– Чего же ты хочешь? – спросил ТвоБо. – Ах, да. Тебе не нужен титул. Ты не желаешь богатств или целой планеты. А ведь ты можешь попросить сделать тебя Святым и стать её правителем, хотя тебе это не положено по праву рождения. НО Я МОГУ ВСЁ! – поднял он голос, оглядываясь на окружающую его толпу.
И окружавшие паломники вновь начали ликовать и хлопать. Продлилось это несколько секунд и Великий показал жестом всем умолкнуть.
– Но нет, ты хочешь иного, – смотря на бывшего раба, сказал Император. – Ты хочешь совершенно другого!