Этот аккуратный, мутноватый кусок стекла мог стать его билетом в лучшую жизнь. Вот только была одна проблема…
– Завтра же с этим дебилом идти надо, – разочарованно выдохнул шаман. И тут его взгляд упал на череп, откатившийся к его ногам. Шаман поднял его и посмотрел в его пустые глазницы.
– А, почему, собственно, я должен идти? – на его лице вновь заиграла дьявольская улыбка.
В следующую секунду на стол упала его сумка. Лихорадочно шаман стал метаться от шкафов к сумке, бросая в неё шар, череп, мешочки, кинжал…
Вскоре он вылетел из своего дома, даже забыв запереть за собой дверь, и стремглав бросился по ночной улице селения. Редкие собаки во дворах усталыми взглядами провожали его медвежью шкуру, быстро исчезнувшую во мраке ночи.
Тяжело дыша, шаман вырвался на небольшую полянку, окружённую лесом. Он облокотился на ствол большого дуба росшего почти в самом центре полянки. Над его кроной, гонимое ветром, облако открыло большую луну, чей холодный свет залил лес и полянку.
– Да, – расплылся в довольной улыбке шаман. – Та самая ночь.
Он бросил свою сумку на землю и воткнул кинжал в почву. Им, как пером, шаман начал изображать руны и символы прямо на земле, пентаграммы заключённые в круг, и иероглифы мёртвых языков. В центре всего этого изображения лежал череп. Всё это время шаман шёпотом читал заклинание, с завидной регулярностью, посматривая по сторонам. Ритуал требовал уединения, ни один свидетель не должен был помешать.
Закончив изображать оккультные схемы, шаман встал у своего художества лицом к черепу. Тень дуба чёрной полосой пересекала всё это изображение. С одной стороны от схемы шаман поставил тотемы богов, почитаемых в деревне. Рядом с ними он поставил два блюдца с подношениями и курящимися благовониями. С другой стороны он положил шар.
Покосившись на него, шаман громко выдохнул и повернулся к тотемам. Он воззвал к их защите и прочёл молитву. Затем начал читать заклинание и рисовать в воздухе какие-то символы кинжалом, чьё лезвие поблёскивало в свете луны своими гладкими гранями.
Шар вновь начал светиться, а череп постепенно стал подниматься над землёй. Голос шамана задрожал, его пронзил благоговейный трепет. Но он не прекращал читать. Воздух за черепом сгущался. В нём медленно проявлялось что-то непонятное. Голубое свечение, сначала слабое, затем всё ярче, закручивалось по спирали, увеличиваясь в размерах и становясь всё плотнее.