Вот так еврейский парень Абрамович Ефим Моисеевич и стал офицером, да ещё и превосходным снайпером с позывным «Шерхан». Нужно сказать, что я тоже окончил упомянутое выше знаменитое военное училище, только несколькими годами ранее, и факт обучения в одной бурсе в какой-то степени способствовал тому, что мы с Ефимом стали настоящими боевыми друзьями. А как ещё назвать человека, на которого ты можешь положиться, как на себя самого, и с которым, прижавшись спинами друг другу, ты не раз отстреливался от напирающего с разных сторон врага? Что же касается его фамилии, то сослуживцы не раз подкалывали Фиму, дескать, пора бы тебе позвонить известному родственнику, глядишь, он и поспособствовал бы тому, чтобы молодой офицер совершил головокружительную карьеру. Но Шерхан лишь весело отмахивался и говорил, что после выхода в отставку, если, конечно, доживёт до этого радостного события, обязательно постарается устроиться в службу охраны знаменитого однофамильца.
А ещё хочется рассказать о том, как виртуозно Фима владеет музыкальным инструментом. Скрипка всегда сопровождает своего хозяина, ну, разве что, пока он пребывает на боевой операции, она лежит в красивом футляре и терпеливо ждёт, когда вернётся её бог, целый и невредимый, возьмёт её, королеву оркестра в свои умелые руки и начнёт играть завораживающую божественную музыку. Не раз мы с Фимой лежали в госпиталях, проходили реабилитацию в санаториях, и всегда он устраивал своеобразные концерты для медицинского и обслуживающего персонала. И я не переставал удивляться, как музыка может влиять на человека. Вот дамы улыбками реагируют на весёлую залихватскую мелодию, а через несколько минут они уже украдкой вытирают платочками слёзы, зачарованно слушая грустную мелодию. Одним словом – виртуоз!
Я немножко отвлёкся, вспомнив своего друга Ефима, снайпера от Бога, сослуживца с позывным «Шерхан», но думаю, что оно того стоило! И снова мысли вернулись сначала к моей соседке и полюбовнице Светлане Аркадьевне Кожевниковой, а потом и к дому родителей. После их смерти я навёл в нём порядок, предварительно выбросив или раздав соседям всё, что, на мой взгляд, было лишним и ненужным, и в итоге решил, что теперь это будет моя дача. А после выхода в отставку здесь можно жить всё лето в тишине и покое, подальше от городской суеты. Ну да, не срослось! Двенадцать лет лишения свободы – это вам не баран чихнул, такой срок далеко задвинул все мои планы. А неизлечимая болячка так и вовсе отняла у меня шанс стать добропорядочным пенсионером.