– Непредвиденные обстоятельства! Пойдем посидим. Полюбуемся на ночные горы. Поговорим.
Ночь сомкнулась над хребтами гор, образуя огромное безбрежное море с яркой россыпью звезд. Темно-синее небо словно качалось. Оно плыло, подгоняемое ветром, на восток. Какая-то божья благодать торжествовала во всем. Воздух был наполнен свежестью не засохших трав. Вокруг нас летали светлячки и миролюбиво сияли. Дом возвышался на приличной высоте среди нескончаемых пастбищ, повсюду виднелись черные пятна пасущихся овец. Здание походило скорее не на кошару, а на загородную дачу, что уютно примостилась на высоте между склонами двух хребтов. Мы сели на скамейку под деревьями за небольшой стол. Азим принес чай. Я стал жадно его глотать.
– Зачем ты пошел в штольню? – укоризненно глядя на меня, спросила тетушка Азиза. Жизнь изрядно потрепала ее. Она походила на чинару, отполированную ветрами. Черно-синие глаза были мудры и смотрели прямо, словно изучали чужую вышивку.
– Меня послали с Абдолом отбирать пробы. Абдол убежал, испугавшись шайтанов. А я описывал рудную жилу. Затем получил бревном по голове.
– Странные вы, сибиряки. Бескорыстные и бесшабашные, словно дети. И ваша душа для всех раскрыта. И, что похвально, вы не умеете врать. Раскрыты настежь. На твоем лице все без слов прочитать можно. Ты извини. Тебя не за того приняли. Но я рада, что тебя привезли к нам. Даст аллах, мы с тобой породнимся.
Голос Азизы тягуче звучал, словно кто-то перебирал натянутые струны незнакомого инструмента. Она походила на немолодую цыганку, переполненную воспоминаниями о неутоленной любви.
– Мне от этого не легче. – перебил я ее тихим голосом. И поймал себя на мысли, что она мне чем-то близка и понятна. А ее темно-синий взгляд напоминал сверкающие глаза Замиры.
За Чимганом образовалась туча – черная, кучевая, суровая, похожая на большую волну. Она спускалась в долину Чаткала. С ее поверхности ветер срывал снежных флаги, которые мчались вниз и гасили южные звезды. Река Кок-су гремела недалеко от нас. Глубоко в отрогах близлежащих хребтов лаяла собака, охраняя стадо овец. Легкий ветер тревожил сердце странным ощущением потерянности и неопределенности. Сверкали светлячки. Их было так много, что казалось, они собрались на диспут светящихся душ. Моя душа так же рвалась на этот духовный слет, но она не прошла отбор. Слишком была растревожена и духовно слаба. Хотя в усталой голове уже затихали панические мысли.