– Приготовились, – дала команду Джулия, сидевшая в кресле пилота.
Из пола выехала панель управления. Профессор увидел полупрозрачную трехмерную модель их подземной базы и, стоящего на поверхности, ангара. Джулия погрузила руку в модель и сделала резкое движение к себе. Модель поплыла, но тут же восстановилась. Джулия убрала руку. Стала видна поляна, вокруг которой стояли деревья.
– С прибытием, – сказала доктор Ломиц.
– Это что всё? – удивленно спросил Бейкер.
– Давайте посмотрим, – невозмутимо ответила Джулия поднимаясь.
Она подошла к стене машины и в той образовалась дверь. Снаружи, дурманя запахами, ворвался летний день. Легкий ветерок коснулся лица Камаля. Он глубоко вздохнул.
– Боже, мой! – профессор вышел наружу. Сколько я об этом мечтал!
Хадсон оглянулся на зелень и деревья и спросил Джулию.
– А Вы уверены, что это не Земля?
– Действительно, похоже, – ответила она, оглядываясь.
Из машины вышли Бейкер и Гарсия. На них был бронежилеты и каски, в руках автоматические винтовки.
Камаль поморщился.
– Смотрите! – сказал полковник.
– О господи, это же коровы! – воскликнула Джулия.
Они все обернулись и увидели небольшое стадо коров, которые мирно паслись на лугу. Рядом, в простой белой одежде, стоял паренек лет двенадцати и с открытым ртом смотрел на прибывшую экспедицию.
–Я думаю, что мы на Земле, и это никакой не звездолёт, – заявил полковник и опустил оружие. Эй, – крикнул он пареньку, – я полковник Бейкер, морской флот США, ты, понимаешь по-английски?
Парень молчал. Полковник и Гарсия двинулись к нему, за ними Джулия, Камаль и все остальные.
– Ты меня понимаешь? – спросил еще раз Бейкер, остановившись перед парнем и рассматривая его одежду.
Тот внезапно, что-то быстро затараторил на иностранном языке.
– Похоже на Балканы, – высказал сзади идею Мильтон, – только я не пойму точно, что за язык. Может хорватский?
– Нет, – сказала Джулия, – это не хорватский язык.
– Ты знаешь, где мы? – повернулся к ней полковник.
– Нет. Но это явно земной тип языка.
– Да, – согласился Камаль, прислушиваясь к парню, – есть что-то от латыни и германских языков.
– Нет, – заявил Бейкер, – я служил в Германии, это не немецкий язык.
– Может датский или норвежский? – спросил Мильтон.
– Не норвежский, – вступил в разговор Виндзор, – про датский не скажу.
Парень замолчал, участники экспедиции тоже. Они смотрели друг на друга, поняв только одно, что не поняли друг друга.