В-третьих, нужно обязательно проверить, а не врет ли сам Кашак? Вполне вероятно, что проблемы нет как таковой и никто не сливает бензин с оранжевого моторолика. То есть, смотри пункт один. Отец Эльдара думает, что по ночам кто-то хозяйничает во дворе у семьи Сарыбаевых, а на самом деле сливает бензин…сам Кашак!
Ербол чуть не подавился куском хлеба от этой, казалось бы, простой, и в тоже время логичной мысли. Нет вора – нет дела. Но как доказать, что вор – это сам Кашак? Тут нужно подумать.
Внезапно Ерболка вспоминает о предмете, который он нашел прямо под баком железного коня во дворе у потерпевшего любителя всего оранжевого. Он роется в штанах и вытаскивает обычную на вид, черную железную заколку-невидимку с желтой ромашкой посерединке, такими обычно пользуются женщины, чтобы подкалывать локоны волос на голове. Парень крутит ее перед глазами, пытаясь понять, имеет ли эта штучка какое-нибудь отношение к делу о бензине и моторолике. Но пока ничего путного не приходит на ум Ерболке.
Время идет. Солнышко потихоньку катится к закату и бараны, нагулявшись, ложатся отдыхать возле пастуха-детектива. Жуя свою травяную жвачку, все они смотрят на Ербола словно задавая немой вопрос: «Ну что, очкастый, как продвигается твое дело? Нашел ты хоть одну ниточку к воришке или без толку ходишь по селу и беспокоишь людей?»
Конечно, крайне сомнительно, что баран сможет сформулировать такую длинную и витиеватую мысль, но все же Ербол, слегка оцепенев, внезапно вскакивает, будто что-то непомерно важное пришло ему в голову. Крича на свое маленькое стадо, он гонит скотинку домой, а сам крутит в голове один вариант, который пришел ему в голову, когда он смотрел на кучерявого вожака бараньего стада, нагло таращившегося на него во время сиесты.
Загнав баранов на место, Ербол, подхватив свой неизменный блокнотик, лупу и карандаш, мчится к дому Сарыбаевых.
– Кашаак! Эй, Кашаак! – Ербол кричит что есть мочи, но никто не отзывается и только маленькая хромая собаченка, дежурно лает на незнакомца, делая вид, что ни разу не встречалась с Ерболкой у себя дома. Отлаяв положенные две минуты, двор-терьер убирается к себе в будку, досматривать сон о несбыточной собачьей свободе и непропорционально большом куске колбасы, внезапно возникшем в короткой собачьей извилине.