Леонтий усмехнулся. – Господь же призывает нас к смирению. Вот и вы смиритесь. Условия здесь другие, вот и приспосабливайтесь к ним.
Дарион почувствовал, что опять дал волю эмоциям, и постарался взять себя в руки, превратив всё в шутку. – Да я пошутил, Леонтий. Ведь это и алтарём, по существу, назвать сложно. Здесь даже ризницы нет, где я бы мог переодеться. Да и во что мне переодеваться? Я и так, как все, хожу в одном и том же.
Священник смиренно улыбнулся, стараясь превратить все в самоиронию.
Присутствующие заулыбались.
– И то верно, – воскликнул Ольдих. – Здесь планета вся неправильная, а мы хотим этот мир под себя переделать. Это нам скорее самим приспосабливаться надо.
Хильдебальд повернулся к толстяку и громко хлопнул того по плечу. – Да ты мудреешь, мой друг. Эта планета просто положительно влияет на тебя. Если ты только не ешь слоновьи фрукты, вот тут из тебя философ никакой.
Тут уже рассмеялись все. Священник, почувствовав, что атмосфера раскрепостилась, решил взять всё в свои руки. – Ну что ж, позвольте мне тогда начать. Хотелось бы выработать некий свод правил, которого все будут придерживаться. Нет-нет, – быстро заговорил Дарион, увидев опять нахмуренные брови вандалов, – мы это примем только после общего обсуждения. Скорее всего, как ни страшно нам это признавать, мы здесь, наверное, навсегда. И домой мы уже никогда не вернёмся.
Священник увидел, как быстро погрустнели лица у поселенцев.
– Вот это ты зря разбередил раны, святоша, – буркнул Хильдебальд. – Я и так каждое утро просыпаюсь с этой мыслью, и от неё прямо выть хочется.
– Не ты один, – горько вздохнул Лисипп.
– Да вы хоть при детях это не говорите! – воскликнула Лидия, увидев лица детей, готовых вот-вот расплакаться.
– Ничего Лидия, – обречённо махнул рукой Леонтий. – Они уже взрослые, пусть привыкают. Нечего мечтать о том, чему невозможно сбыться.
– Так, талан, вроде бы так твоё племя называется, – Леонтий повернулся в сторону, где, поодаль от всех, сидел Ид. – А скажи-ка нам, у нас что, действительно нет шансов отсюда выбраться? Только говори честно, без утайки. Нам это важно понимать.
Ид понял, что в данной ситуации ему придётся быть максимально правдивым, но при этом не злить и не сильно расстраивать этого большого человека, которого он искренне боялся.