А. П. Чехов, «Палата № 6»
В двадцать два года Александр Македонский завоевал полмира, а его современник-землепашец пахал землю и в пятнадцать, и в сорок. Современный старшеклассник победил бы на олимпиаде по физике римского инженера. И это не его личная заслуга, так много знаний добыло и накопило человечество.
А для усвоения этих знаний нужно время, поэтому срок детства сегодня растянут едва ли не до тридцати. Пахать-то можно и в одиннадцать. А завоевывать полмира, убивая людей, вообще никому больше нельзя. Александр Македонский изумился бы, узнав, что сегодня люди с его амбициями преследуются по закону. А философа Диогена, того бомжа из пифоса[10], с которым он перекинулся парой слов в Афинах, помнят едва ли не больше, чем его.
➳ Личное мнение. Обратим внимание на то, как по-разному оцениваются процессы изменения форм в изобразительном искусстве. Переход от греческой архаики к классике принято рассматривать исключительно в позитивном ключе, как расцвет, эволюцию, открытие. Но сменившему позднюю античность искусству Темных веков в таком отношении отказывают. Я не встречала точку зрения, что абстрактные звериные орнаменты кельтских орудий – мощнейшее вторжение в поле смыслов, отменяющее прежнюю культуру. Хотя в тех же учебниках абстрактную живопись рассматривают как эволюцию европейского изобразительного искусства, едва ли не венец.
Меж тем искажение форм во имя выразительности это никак не изобретение XX века.
В Греции такие пропорции, как у немецких экспрессионистов, встречались, например, у театральных масок, форма которых служила тому, чтобы эмоция читалась издалека. ◆
Как возникает любовь к искусству
Одной из лабораторий по выработке художественных форм в классическую эпоху можно назвать Олимпию. Паломники привозили туда произведения из разных областей Греции, следовательно, культурный обмен шел там особенно интенсивно. Через несколько веков стены сокровищниц пошли на постройку оборонительных сооружений. Из уцелевших обломков греки XVIII века строили себе дома.
Интересна гипотеза исследователя Глеба Соколова о возникновении джокондовской улыбки античных статуй. Все дело в том, что мы перестали смотреть на них снизу вверх. В крупных статуях, подобных олимпийской Гере, где лицо находилось на большой высоте, «губы, изображенные без улыбки, воспринимались бы снизу сложенными скептически»