Вольф Мессинг. Взгляд сквозь время - страница 7

Шрифт
Интервал


Действительно, чтобы уловить чужие мысли или, точнее, приказы (в чем разница, узнаем позже, когда мы побываем у Иосифа Виссарионыча, который очень интересовался такими «штучками-дрючками»), требуется колоссальное напряжение, но в этом деле главное – умение войти в предстартовое состояние, а также навык, позволяющий выбрать подходящего индуктора, то есть человека, чьи мысли воспринимаются легче, чем у кого-либо другого присутствующего в зале.

Таким исключительно отзывчивым проводником оказалась жена профессора Лора. Это была молодая болезненного вида женщина с чуть раскосыми и, может быть, оттого ощутимо манящими глазами. Вольф брал ее за руку, она мысленно диктовала задание: направо, налево, вниз, вверх, ошибка, ошибка, прямо, открыть дверцу, ошибка, следующая полка, следующая полка, ошибка, вправо, вправо, стоп. Книга, возьми книгу, страница, нет, ошибка, нет, ближе к началу, стоп. Хорошо. Строчка. Пятнадцатая строчка, пятнадцатая строчка, ниже, ниже, стоп. Буква.

Стоп, правильно. Хорошо.

Видали бы вы, какими взглядами одаривала Лору супруга профессора Абеля Эрнестина, оказавшаяся никудышным индуктором. Эрнестина полагала: если ее муж отыскал такого одаренного беспризорника, каким был Вольф, заниматься им должны они и только они, а именно – семейная чета Абелей. Если этот бесенок с головой, похожей на куст сельдерея, утверждает, что не слышит ее, тем хуже для него[5]. Возмущение Эрнестины, истекающее в виде напористого мысленного потока, было отчетливым и непререкаемым: «Этот босяк должен научиться воспринимать мои мысли. Ведь каким-то образом он научился погружаться в бездыханное состояние, что, впрочем, неудивительно для маленького бродяги». Следом наваливалась волна смутных, мешавших Вольфу работать обвинений: «Я знаю, почему он так липнет к Лоре. Это ты, мой любезный супруг, мой Густав, внушил ему, что Лора куда более покладиста, чем твоя законная супруга, которая знает, что такое женская честь и не пытается завлечь чужих мужчин».

Вольф невольно слышал их всех: Эрнестину, профессора Абеля, Лору. Он вынужденно слушал их. Профессор мысленно транслировал Лоре «моя добрая», «моя хорошая».

Ни Густав, ни Лора не могли общаться в сверхчувственном эфире, но им не нужна была телепатия. В ту пору Вольфу было трудно понять потаенный смысл таких выражений: «моя хорошая», «моя ласточка», «мой хороший», «мой умный». Куда сильнее мальчика удручала неотвратимость скорого разрыва с приютившей его профессорской четой. Эта перспектива вырисовывалась перед ним как очень близкое будущее.