Я принял душ и сидел на кровати, размышляя о том, что произошло, когда раздался стук.
– Не заперто, – ответил я, подумав, что с учетом смерти Чен не плохо бы начать запирать дверь.
Вошла Анна, я не ожидал этого.
– Макс, какой ужас, Шейла мне рассказала про убийство, – заговорила она, переходя на ты. У нас такого никогда не было.
– Садись, пожалуйста, – пригласил я ее.
– Вы разговаривали с Тревором?
– Да.
– И что он сказал?
– Сказал, что будет расследование, – пожал я плечами. Он думает на одного из нас.
– Я не верю, что это ты, – сказала он убежденно.
– Спасибо, но ты меня плохо знаешь.
– Я вижу. Я чувствую людей. А вот твой друг с бегающими глазками вполне подходит на роль убийцы.
– Леонов? Что ты, он и мухи не обидит. Но зачем ты пришла?
– Я хочу тебя взять завтра с собой и показать системы энергообеспечения базы. Вам нужно будет постепенно входить в рабочий режим и поскольку ты инженер, то ты мой подшефный, – она улыбнулась.
– Хорошо, босс, – я растаял от ее улыбки, – только завтра я не могу. Леонов собрался нас мучить медицинскими тестами. Если всё закончится в один день, то послезавтра я в твоём распоряжении.
– Да, это правильно, – сказала она, поднимаясь. Ну что же, до послезавтра. Отдыхай.
Я проводил ее до двери и всё-таки заперся. Береженого бог бережет. После чего упал на кровать и вырубился.
Проснулся я от хлопков по двери, сначала не поняв, где нахожусь. Но голос Бориса Леонова из-за двери быстро вернул меня в реальность.
– Макс, Джон, вставайте. Шейла уже ждет, мне выделили оборудование полностью только на один день. Ну, давайте, Лиза уже готова. Мы вас ждем.
Я с трудом подавил желание натянуть на голову одеяло и послать русского подальше.
Через пять минут я был в коридоре, на минуту раньше капитана. Мы приветствовали друг друга.
– Идите за мной лежебоки, – Леонов повел нас по коридору.
Мы снова спустились в медицинскую часть базы, но не в тот отсек, где были наши капсулы. Борис сдал меня и Джона на попечение Шейлы, а Лизу утащил в другую комнату. У правой стены стояли два сканирующих ложа. Шейла предложила нам в них лечь. На лице у нее опять было недовольное выражение. Хотя, может быть, просто у нее такое лицо подумал я, устраиваясь удобнее. В колледже я знал, одного парня. Все думали, что он идиот, потому что-то всё время улыбался, когда разговорил. Потом выяснилось, что у него были повреждены лицевые нервы при аварии.